«Гудвин», командир группы БПЛА в Новороссии, дает советы призывникам ВСУ как выжить
27 апреля 2015
27.04.2015 - 16:04
Ценные советы «Гудвина» желающим отправиться в зону «АТО»: как прятать симки, какую воду нужно пить, что брать с собой, а что — нет, как правильно сдаваться. «Гудвин» — командир отдельного подразделения БПЛА в Новороссии.
Гудвин, вы давно участвуете в движении сопротивления Новороссии?
С июня 2014 года.
Почему «Гудвин»?
Мне случалось исполнять много пожеланий бойцов по всему фронту — мы доставали для фронта некоторые вещи, о которых тогда люди просто не знали: например, портативные рации, работающие на частотах бронетехники, устройства радиоперехвата, ну и прочее, что было не в ходу, но очень нужным. Кто-то так и назвал, с тех пор и повелось.
Что вы можете сказать про практику ввозных пошлин в ЛНР?
Большего идиотизма придумать трудно. Простой пример: бойцы скинулись на то, чтобы в России купить хорошие разгрузки. Теперь, получается, я должен заплатить за ввоз сюда оплаченного ими товара, поскольку везу его один я, и это — не моё личное имущество. Ввозные пошлины — заградительный элемент, но кого он загораживает? Защищает производство ЛНР от конкуренции со стороны России? Не смешите меня.
Но ведь зачем-то их ввели?
Конечно. Чтобы гуманитарные грузы шли одним потоком, и распределялись одним центром. Под хорошим флагом — «распределение поровну среди всех» — все грузы распределяются среди угодных руководству республик лиц. Это и близко не лежало с благими целями.
Вы всё время здесь, в Новороссии?
Нет, я немало времени провожу в России. Общаюсь со спонсорами, с производителями БПЛА, с учёными, представителями концернов ВПК России, авиамоделистами. В процесс вовлечено немало специалистов, помогающих нам, как правило, бескорыстно, за идею.
А за счет чего существует ваш отряд?
Как и многие россияне-добровольцы, мы тут не за зарплату. Почти все отряды, с которыми мы работаем, предоставляют нам место для сна и питание. На большее мы не претендуем.
А ваши беспилотники? Ведь это дорогое удовольствие.
Это — частные пожертвования и деньги спонсоров, ну и иногда личные деньги тоже. Этого не хватает на нормальный парк — но мы работаем, как можем.
Недавно ко мне обратились из Киева знакомые — один из членов семьи едет воевать в «АТО». Что вы посоветуете?
Во-первых, нужно уяснить: здесь не антитеррористическая операция, здесь идёт война. Даже несмотря на перемирие, тут случаются и танковые прорывы. Да, Новороссия имеет свою авиацию, танки, армию. От того, что она называется «народной милицией» или «республиканской гвардией», ситуация не меняется.
Из полезных советов новобранцу ВСУ: заведите две симки, одну зашейте куда-нибудь в бельё или спрячьте подальше. Все разговоры с родственниками о деньгах — с этой, второй, симки. Очень много случаев, когда родственникам звонят с похищенной у бойца симки и требуют денег — на выкуп ли из плена, на операцию ли.
В прифронтовой зоне нужно договориться с командованием, чтобы ночевать не в расположении части. Для этого обычно несколько человек снимают у местного населения дом или сарай, благо сейчас тепло. Стоит копейки и куда безопасней, чем спать в расположении части. Можно и так забрать, конечно, но мы за это платим.
Настоятельно рекомендуется вывезти семью: в Россию, в Белоруссию, куда угодно. Случаев, когда оставшимся семьям угрожают расправой, если человек дезертирует — тысячи.
Отдельной обработке «патриотическими организациями» подвергаются семьи пленных.
Не нужно понтоваться, этого никто не любит. Форма — как у всех, если есть броник или каска — подписать несмываемо, поскольку отберут «старшие товарищи» — им, дескать, нужней. Один из пленных рассказывал, что его личный свитер и наколенники, привезённые из дома, забрал офицер, то же самое касается и мобильных телефонов. Планшеты — только дешёвые, не жалко, а связь с домом есть. «Айфон» на фронте тоже не нужен. Простая «Нокия» может куда дольше держать батарею.
Привыкайте пить только бутилированную воду. В районе линии фронта есть множество незахороненных трупов, свалки медицинских отходов — не все их сжигают. Антисанитария полнейшая — и это мягко сказано. Подхватить инфекцию не просто, а очень просто, а «обеззараживающие таблетки» работают лишь в 20% случаев. Долгое кипячение помогает, но не уходит гадкий привкус.
Если малейшая хворь — в лазарет, до доктора. В полевых условиях, если болезнь не предупредить, она может разрастись очень быстро. Если не помогут, то, в теории должны отправить в госпиталь.
В нагрудном кармане желательно иметь бумажку с написанными фамилией и именем, группой крови и списком известных аллергий. Это позволит медикам ополчения Новороссии оказать первую помощь, если раненый боец ВСУ будет подобран ими.
И самое важное: если человек идёт воевать в нацгвардию (точнее, в те части нацгвардии, которые сейчас есть в составе территориальных батальонов), будет лучше, если он заранее себе об этом скажет. Нормальные люди прекрасно понимают, что в Харькове, Киеве, Луганске, Донецке, Львове и Москве живут одни и те же люди, и желание «пойти пострелять москалей» — нездоровое. Если человек признается сам себе, что едет просто убивать людей, прикрываясь словами о «единой Украине», это сразу уберёт кучу иллюзий.
Нужно понимать, что Донбасс — это просто те же самые граждане Украины, которые попытались сбросить иго Ефремовых, Ахметовых и прочих ставленников мирового капитала, за что сейчас против них проводится карательная операция. Ничем другим люди Новороссии не отличаются от людей в других частях русского мира. Сказки про «вату» и сепаратизм — это оправдания СМИ. Никто не против Украины — Новороссия против фашистского режима, который сейчас правит на Украине. Если бы был законный способ сменить на Украине власть олигархов на власть народную — Новороссия была бы первой, кто проголосовал бы «за».
Настоятельно не советую воевать на «броне» — на танках, БТР, БМП. Они морально устарели, и сейчас уничтожаются в первую очередь и с первого выстрела. Учитывая, что системы пожаротушения были неисправны у 100% подобранных ополчением танков ВСУ, шансов выжить у экипажа практически нет.
Можно ли сдаваться в плен? Да. В этом случае, согласно конвенции об обычаях сухопутной войны и обращении с военнопленными, военнопленным гарантированы определённые права, и они будут соблюдаться. В ближайшее время будет образован гражданский трибунал по военным преступлениям, в функции которого будет входить и контроль за соблюдением прав военнопленных.
В любом случае военнопленные будут проверены на предмет причастности к совершению преступлений на территории Новороссии. Можно спорить как угодно, но убийство наказывается по любым законам, что Украины, что Новороссии. Если вина пленного не будет установлена, то он почти наверняка будет отпущен домой под обязательство более не участвовать в военном конфликте. Практика интернирования военнопленных сейчас не применяется.
Ходят слухи о применении пыток к военнопленным. Что вы можете сказать по этому поводу?
Применение пыток к военнопленным — это военное преступление. И каждый такой случай будет расследован, как со стороны ВСУ, так и со стороны Новороссии. Виновные должны быть наказаны по всей строгости законов военного времени.
Вместе с тем, у республик есть их главы, которые, вроде как ответственны за соблюдение норм законности. Есть и международные суды. Напомню, что ещё в мае 2014 года ДНР признала юрисдикцию Римского статута на своей территории, и военные преступления тут могут быть расследованы в Гаагском трибунале. Насколько мне известно, подобных обращений туда не поступало.
В украинских СМИ существует пропаганда того, что ополченцы требуют выкуп за пленных. А ещё там видели Путина на подводной лодке на Донбассе. Такой практики нет и быть не может. Если кто-то требует денег за военнопленных — он преступник, и его надо судить и наказать по всей строгости закона.
Так случится ли Новороссия? Недавно председатель парламента Новороссии сказал, что «проект Новороссия закрыт». А что вы думаете?
При всём уважении к ранним поступкам Олега Царёва, он сейчас вряд ли является значимой фигурой на политической арене. Будет или нет Новороссия — решит народ Новороссии. Что до судьбы Новороссии — это тема отдельного интервью, куда надо пригласить и других: я точно знаю, что патриотично настроенных командиров много. Стрелков, Безлер, Мозговой, Хмурый, да и многие другие, оставившие свой след в движении. Всем им нужно дать высказаться. Лично я не вижу будущего у республик отдельно друг от друга. Собственно, я не вижу и будущего Новороссии и без братского народа Украины.
Ценные советы «Гудвина» желающим отправиться в зону «АТО»: как прятать симки, какую воду нужно пить, что брать с собой, а что — нет, как правильно сдаваться. «Гудвин» — командир отдельного подразделения БПЛА в Новороссии.
Гудвин, вы давно участвуете в движении сопротивления Новороссии?
С июня 2014 года.
Почему «Гудвин»?
Мне случалось исполнять много пожеланий бойцов по всему фронту — мы доставали для фронта некоторые вещи, о которых тогда люди просто не знали: например, портативные рации, работающие на частотах бронетехники, устройства радиоперехвата, ну и прочее, что было не в ходу, но очень нужным. Кто-то так и назвал, с тех пор и повелось.
Что вы можете сказать про практику ввозных пошлин в ЛНР?
Большего идиотизма придумать трудно. Простой пример: бойцы скинулись на то, чтобы в России купить хорошие разгрузки. Теперь, получается, я должен заплатить за ввоз сюда оплаченного ими товара, поскольку везу его один я, и это — не моё личное имущество. Ввозные пошлины — заградительный элемент, но кого он загораживает? Защищает производство ЛНР от конкуренции со стороны России? Не смешите меня.
Но ведь зачем-то их ввели?
Конечно. Чтобы гуманитарные грузы шли одним потоком, и распределялись одним центром. Под хорошим флагом — «распределение поровну среди всех» — все грузы распределяются среди угодных руководству республик лиц. Это и близко не лежало с благими целями.
Вы всё время здесь, в Новороссии?
Нет, я немало времени провожу в России. Общаюсь со спонсорами, с производителями БПЛА, с учёными, представителями концернов ВПК России, авиамоделистами. В процесс вовлечено немало специалистов, помогающих нам, как правило, бескорыстно, за идею.
А за счет чего существует ваш отряд?
Как и многие россияне-добровольцы, мы тут не за зарплату. Почти все отряды, с которыми мы работаем, предоставляют нам место для сна и питание. На большее мы не претендуем.
А ваши беспилотники? Ведь это дорогое удовольствие.
Это — частные пожертвования и деньги спонсоров, ну и иногда личные деньги тоже. Этого не хватает на нормальный парк — но мы работаем, как можем.
Недавно ко мне обратились из Киева знакомые — один из членов семьи едет воевать в «АТО». Что вы посоветуете?
Во-первых, нужно уяснить: здесь не антитеррористическая операция, здесь идёт война. Даже несмотря на перемирие, тут случаются и танковые прорывы. Да, Новороссия имеет свою авиацию, танки, армию. От того, что она называется «народной милицией» или «республиканской гвардией», ситуация не меняется.
Из полезных советов новобранцу ВСУ: заведите две симки, одну зашейте куда-нибудь в бельё или спрячьте подальше. Все разговоры с родственниками о деньгах — с этой, второй, симки. Очень много случаев, когда родственникам звонят с похищенной у бойца симки и требуют денег — на выкуп ли из плена, на операцию ли.
В прифронтовой зоне нужно договориться с командованием, чтобы ночевать не в расположении части. Для этого обычно несколько человек снимают у местного населения дом или сарай, благо сейчас тепло. Стоит копейки и куда безопасней, чем спать в расположении части. Можно и так забрать, конечно, но мы за это платим.
Настоятельно рекомендуется вывезти семью: в Россию, в Белоруссию, куда угодно. Случаев, когда оставшимся семьям угрожают расправой, если человек дезертирует — тысячи.
Отдельной обработке «патриотическими организациями» подвергаются семьи пленных.
Не нужно понтоваться, этого никто не любит. Форма — как у всех, если есть броник или каска — подписать несмываемо, поскольку отберут «старшие товарищи» — им, дескать, нужней. Один из пленных рассказывал, что его личный свитер и наколенники, привезённые из дома, забрал офицер, то же самое касается и мобильных телефонов. Планшеты — только дешёвые, не жалко, а связь с домом есть. «Айфон» на фронте тоже не нужен. Простая «Нокия» может куда дольше держать батарею.
Привыкайте пить только бутилированную воду. В районе линии фронта есть множество незахороненных трупов, свалки медицинских отходов — не все их сжигают. Антисанитария полнейшая — и это мягко сказано. Подхватить инфекцию не просто, а очень просто, а «обеззараживающие таблетки» работают лишь в 20% случаев. Долгое кипячение помогает, но не уходит гадкий привкус.
Если малейшая хворь — в лазарет, до доктора. В полевых условиях, если болезнь не предупредить, она может разрастись очень быстро. Если не помогут, то, в теории должны отправить в госпиталь.
В нагрудном кармане желательно иметь бумажку с написанными фамилией и именем, группой крови и списком известных аллергий. Это позволит медикам ополчения Новороссии оказать первую помощь, если раненый боец ВСУ будет подобран ими.
И самое важное: если человек идёт воевать в нацгвардию (точнее, в те части нацгвардии, которые сейчас есть в составе территориальных батальонов), будет лучше, если он заранее себе об этом скажет. Нормальные люди прекрасно понимают, что в Харькове, Киеве, Луганске, Донецке, Львове и Москве живут одни и те же люди, и желание «пойти пострелять москалей» — нездоровое. Если человек признается сам себе, что едет просто убивать людей, прикрываясь словами о «единой Украине», это сразу уберёт кучу иллюзий.
Нужно понимать, что Донбасс — это просто те же самые граждане Украины, которые попытались сбросить иго Ефремовых, Ахметовых и прочих ставленников мирового капитала, за что сейчас против них проводится карательная операция. Ничем другим люди Новороссии не отличаются от людей в других частях русского мира. Сказки про «вату» и сепаратизм — это оправдания СМИ. Никто не против Украины — Новороссия против фашистского режима, который сейчас правит на Украине. Если бы был законный способ сменить на Украине власть олигархов на власть народную — Новороссия была бы первой, кто проголосовал бы «за».
Настоятельно не советую воевать на «броне» — на танках, БТР, БМП. Они морально устарели, и сейчас уничтожаются в первую очередь и с первого выстрела. Учитывая, что системы пожаротушения были неисправны у 100% подобранных ополчением танков ВСУ, шансов выжить у экипажа практически нет.
Можно ли сдаваться в плен? Да. В этом случае, согласно конвенции об обычаях сухопутной войны и обращении с военнопленными, военнопленным гарантированы определённые права, и они будут соблюдаться. В ближайшее время будет образован гражданский трибунал по военным преступлениям, в функции которого будет входить и контроль за соблюдением прав военнопленных.
В любом случае военнопленные будут проверены на предмет причастности к совершению преступлений на территории Новороссии. Можно спорить как угодно, но убийство наказывается по любым законам, что Украины, что Новороссии. Если вина пленного не будет установлена, то он почти наверняка будет отпущен домой под обязательство более не участвовать в военном конфликте. Практика интернирования военнопленных сейчас не применяется.
Ходят слухи о применении пыток к военнопленным. Что вы можете сказать по этому поводу?
Применение пыток к военнопленным — это военное преступление. И каждый такой случай будет расследован, как со стороны ВСУ, так и со стороны Новороссии. Виновные должны быть наказаны по всей строгости законов военного времени.
Вместе с тем, у республик есть их главы, которые, вроде как ответственны за соблюдение норм законности. Есть и международные суды. Напомню, что ещё в мае 2014 года ДНР признала юрисдикцию Римского статута на своей территории, и военные преступления тут могут быть расследованы в Гаагском трибунале. Насколько мне известно, подобных обращений туда не поступало.
В украинских СМИ существует пропаганда того, что ополченцы требуют выкуп за пленных. А ещё там видели Путина на подводной лодке на Донбассе. Такой практики нет и быть не может. Если кто-то требует денег за военнопленных — он преступник, и его надо судить и наказать по всей строгости закона.
Так случится ли Новороссия? Недавно председатель парламента Новороссии сказал, что «проект Новороссия закрыт». А что вы думаете?
При всём уважении к ранним поступкам Олега Царёва, он сейчас вряд ли является значимой фигурой на политической арене. Будет или нет Новороссия — решит народ Новороссии. Что до судьбы Новороссии — это тема отдельного интервью, куда надо пригласить и других: я точно знаю, что патриотично настроенных командиров много. Стрелков, Безлер, Мозговой, Хмурый, да и многие другие, оставившие свой след в движении. Всем им нужно дать высказаться. Лично я не вижу будущего у республик отдельно друг от друга. Собственно, я не вижу и будущего Новороссии и без братского народа Украины.
Источник - Русская весна
