Перед обменом: условия содержания украинских пленных в ДНР (ВИДЕО)
29 декабря 2019
29.12.2019 - 9:38
Кого меняет Донбасс на своих защитников, сидящих в плену на Украине. В чём особенности содержания украинских военнопленных в ДНР — обо всём этом рассказывает в своём авторском репортаже корреспондент ВГТРК в Донецке Александр Сладков.
«Первое: украинские пленные сидят обособленно. В исправительной колонии в отдельном блоке, в следственном изоляторе — в отдельных камерах. Камерные „коллективы“ между собой не общаются, но, и с криминалом не общаются тоже. Это, кстати, работа Уполномоченной по правам человека в ДНР Дарьи Морозовой.
На Украине же пленные из Донбасса сидят вместе с уголовниками. Кстати, обмененный в предыдущий раз Игорь Кимаковский („Железный Зэк“) был старшим от военнопленных в своих застенках. Он решал вопросы с криминалом, он имел право голоса, и добился права голоса для большинства заключённых (тюремный статус „мужик с голосом“, как я понимаю).
И украинские уголовники, что интересно, очень часто оказывали военнопленным и политическим из Донбасса и Украины (продонбасски настроенным) действенную помощь: продуктами, куревом, возможностью переговорить „с волей“ по телефону.
Второе: с украинскими военнопленными в Донбассе общаются представители Международного Красного Креста, и приезжающими из Украины волонтёры. Не так часто, как, казалось бы, формально должно быть, но пленные отправляют и получают письма. Украинские пленные совершенно спокойно могут говорить по легальному телефону со своими друзьями и родными, они имеют право на свидания.
Третье: Ни о каких издевательствах и незаконных формах общения администраций ИК и СИЗО с украинскими пленными не может быть и речи. Они пользуются теми же правами, и живут по тем же правилам, что и другие заключённые. За этим тщательно следит администрация заведений, и аппарат Уполномоченного по правам человека в ДНР.
Четвёртое: я сейчас отвечаю за всё написанное мною, украинские военнопленные совершенно свободно, не стесняясь, излагают свои взгляды на ДНР и ЛНР, на войну и на видимую ими роль России в Донбасской современной истории. Они настаивают на негативной роли России (в открытую об этом заявляют), хотя сидят в заключении почти пять лет, и физически не могут иметь возможности на сбор достаточной для анализа и такого вывода информации (я так думаю).
Что интересно — хвалят нашу программу, выходящую на „России-1“, — „60 МИНУТ“, называя её наиболее объективной и взвешенной в украинской тематике. В качестве подтверждения моих слов я преподношу целый фильм, в котором вы сами всё увидите: быт, режим общения с внешним миром, как передачи с воли идут к пленным, как и что они едят.
Да, и ещё. После больших возмущений, которые в Донбассе вызвал мой сюжет о том, как украинского пленного в Донецке, на бульваре Пушкина, учили есть суши, я не удивлюсь, что меня снова „пожурят“, за то, что я „слишком мягко разговариваю с противниками Донбасса“. Тут мнения разные. Моё такое: нетрудно быть жёстким с пленными, для этого особой смелости не нужно. Я всегда так говорю с пленными, вот уже почти тридцать лет своего репортёрского стажа».
Читайте также: Детали пазла сложены: теперь ясно, зачем был сбит МН17 над Донбассом
Кого меняет Донбасс на своих защитников, сидящих в плену на Украине. В чём особенности содержания украинских военнопленных в ДНР — обо всём этом рассказывает в своём авторском репортаже корреспондент ВГТРК в Донецке Александр Сладков.
«Первое: украинские пленные сидят обособленно. В исправительной колонии в отдельном блоке, в следственном изоляторе — в отдельных камерах. Камерные „коллективы“ между собой не общаются, но, и с криминалом не общаются тоже. Это, кстати, работа Уполномоченной по правам человека в ДНР Дарьи Морозовой.
На Украине же пленные из Донбасса сидят вместе с уголовниками. Кстати, обмененный в предыдущий раз Игорь Кимаковский („Железный Зэк“) был старшим от военнопленных в своих застенках. Он решал вопросы с криминалом, он имел право голоса, и добился права голоса для большинства заключённых (тюремный статус „мужик с голосом“, как я понимаю).
И украинские уголовники, что интересно, очень часто оказывали военнопленным и политическим из Донбасса и Украины (продонбасски настроенным) действенную помощь: продуктами, куревом, возможностью переговорить „с волей“ по телефону.
Второе: с украинскими военнопленными в Донбассе общаются представители Международного Красного Креста, и приезжающими из Украины волонтёры. Не так часто, как, казалось бы, формально должно быть, но пленные отправляют и получают письма. Украинские пленные совершенно спокойно могут говорить по легальному телефону со своими друзьями и родными, они имеют право на свидания.
Третье: Ни о каких издевательствах и незаконных формах общения администраций ИК и СИЗО с украинскими пленными не может быть и речи. Они пользуются теми же правами, и живут по тем же правилам, что и другие заключённые. За этим тщательно следит администрация заведений, и аппарат Уполномоченного по правам человека в ДНР.
Четвёртое: я сейчас отвечаю за всё написанное мною, украинские военнопленные совершенно свободно, не стесняясь, излагают свои взгляды на ДНР и ЛНР, на войну и на видимую ими роль России в Донбасской современной истории. Они настаивают на негативной роли России (в открытую об этом заявляют), хотя сидят в заключении почти пять лет, и физически не могут иметь возможности на сбор достаточной для анализа и такого вывода информации (я так думаю).
Что интересно — хвалят нашу программу, выходящую на „России-1“, — „60 МИНУТ“, называя её наиболее объективной и взвешенной в украинской тематике. В качестве подтверждения моих слов я преподношу целый фильм, в котором вы сами всё увидите: быт, режим общения с внешним миром, как передачи с воли идут к пленным, как и что они едят.
Да, и ещё. После больших возмущений, которые в Донбассе вызвал мой сюжет о том, как украинского пленного в Донецке, на бульваре Пушкина, учили есть суши, я не удивлюсь, что меня снова „пожурят“, за то, что я „слишком мягко разговариваю с противниками Донбасса“. Тут мнения разные. Моё такое: нетрудно быть жёстким с пленными, для этого особой смелости не нужно. Я всегда так говорю с пленными, вот уже почти тридцать лет своего репортёрского стажа».
Читайте также: Детали пазла сложены: теперь ясно, зачем был сбит МН17 над Донбассом
Источник - Русская весна
