В те дни, когда Крым стал русским
12 апреля 2016. Разместил: mediapuls
8 апреля 1783 года государыня императрица Екатерина II Великая подписала указ о присоединении земель Крымского ханства к России. Так была поставлена точка в конфликте, который тянулся без малого три сотни лет.
Абберация сознания
Человеку свойственно преувеличивать значение настоящего по отношению к прошлому. Конечно, малое событие, происходящее здесь и сейчас, порой сильнее воздействует на человеческую жизнь, чем великое, но произошедшее давно. Это нормально для осмысления повседневности, но плохо, когда выводы по итогам этого анализа переносятся на более широкие временные рамки.
Обычно когда говорят о присоединении Крыма к России, то диапазон рассмотрения событий редко уходит за рамки XVIII столетия и контекста русско-турецких войн.
Могучая империя, неся идеалы просвещения и цивилизации, выходит к южным естественным границам, подчиняя архаичные полуварварские народы.
Стремящаяся лишь к безудержному расширению границ, империя покоряет мирные народы, хотевшие всего лишь жить своей жизнью.
Эти позиции противоположны, но имеют общую черту — ни носители первых, ни носители вторых не допускают и мысли, что все могло быть ровно наоборот: не Россия завоевала бы Крым, а Крымское ханство — Россию.
Между тем такая альтернатива вовсе не являлась фантастической.
Уже давно между собою…
Крымское ханство возникло на политической карте Восточной Европы почти одновременно с преобразованием аморфного конгломерата русских княжеств в единое централизованное государство. Первый хан — Хаджи Герай взошел на престол новообразованного государства в 1441 году. Его младший сын Менгли I Гирей был союзником первого государя всея Руси Ивана III Васильевича. Их общими врагами были Великое княжество Литовское и Большая Орда — наиболее крупный осколок Золотой Орды. Союз с Крымом занимал важное место в политических и военных планах Москвы и способствовал успеху многих русских «проектов».
Однако в начале XVI века отношения между бывшими союзниками испортились, а с 1512 года начались набеги крымцев на русские рубежи. Причин перехода от союза к вражде было несколько:
Во-первых, исчез общий противник — Большая Орда, а дипломаты Великого княжества Литовского усиленно склоняли Крым к союзу против Москвы.
Во-вторых, крымские ханы провозгласили себя наследниками и правопреемниками Золотой Орды и потребовали от Москвы восстановления прежних вассальных отношений. Гиреями двигала не только родовая гордость чингизидов. В 1475 году они были вынуждены признать сюзеренитет Османского султана и до некоторой степени тяготились этим.
Но достичь независимости от Стамбула можно было, только значительно расширив и укрепив собственное государство за счет бывших ордынских улусов, а это делало неизбежным столкновение с другим претендентом на ордынское наследство — Русским государством.
Впервые интересы двух стран пересеклись в Казани, где каждая стремилась утвердить на престоле лояльного себе хана. Победа в итоге осталась за Москвой, чьи войска в 1552 году взяли город штурмом и присоединили его к России. Но в Бахчисарае не собирались опускать руки.
Разделявшее крымские и русские владения огромное степное пространство (называемое на Руси «Дикое поле») не было непроницаемым. Каждую весну русские полки выдвигались «по крымским вестям» на южные рубежи. В степь уходили дозоры, гарнизоны приграничных крепостей и жители городов готовились к набегам.
Крупные походы — во главе с самим ханом или его наследником, Калгой, — происходили не часто, примерно раз в 7–10 лет. Но мелкие — случались каждый год.
Соотношение сил далеко не всегда было в пользу России. В 1521 году прорвав Окский оборонительный рубеж (Берег в русских источниках) орда хана Мехмеда I Гирея осадила Москву. Взять сильно укрепленную столицу он не смог, но на обратном пути угнал сотни тысяч пленных, проданных затем на невольничьих рынках.
Еще страшнее был набег 1571 года. Русские полки, занятые на Ливонской войне, разделенные на опричную и земскую рати, не сумели ни удержать окский рубеж, ни защитить столицу. 24 мая город погиб в страшном пожаре, следы которого были видны и десятилетия спустя. Всего тогда было взято и разорено 36 русских городов. Хан Девлет Гирей объявил о намерении вернуться на следующий год и окончательно присоединить русские земли к своим владениям и сдержал слово.
Летом 1572 года крымцы вновь прорвались через окский рубеж. В полусотне верст от Москвы, у села Молоди путь орде преградили русские рати князей Михаила Ивановича Воротынского и Дмитрия Ивановича Хворостинина. Три дня, с 29 июля по 2 августа, на берегах Пахры гремели пушки и пищали, свистели стрелы и звенели сабли. Победа осталась за русскими. Девлет Гирей увел остатки своих войск в степи.
Победа при Молодях не остановила дальнейшие набеги. В 1591 году Москву осадили войска хана Газы Гирея, но были отражены.
Таким образом, весь XVI век в русско-крымских отношениях прошел при огромном военном преимуществе черноморской державы. Перспектива присоединения Руси к ханству была более чем реальной. Чуть больше военной удачи, и в истории русского государства можно было бы ставить точку. И сейчас в школах великой державы Гиреев дети читали бы о великих деяниях хана Девлета, подавившего урусутский мятеж и вновь возродившего державу потомков Батыя. И флаг этой державы, с грозной золотой тамгой на голубом поле, развевался бы от Балтики до Сибири…
Черта за чертой
Весь XVII век прошел в состоянии условного равновесия. Государи из рода Романовых шаг за шагом двигали на юг оборонительные рубежи в Диком поле. Строились крепости, между ними проходили валы засечных черт, и по-прежнему каждый год «по крымским вестям» выдвигались русские рати.
А на прикрытых ими землях поселялись крестьяне, всходили пашни, сады, огороды. Земля оживала, и кровь, пролитая при ее защите, возвращалась новой силой. Это был колоссальный созидательный труд, ныне почти забытый нашими современниками. По сию пору в черноземных областях России видны следы бывших засечных черт и укрепленных линий. Крепости Дикого поля — Курск, Белгород, Тамбов, Воронеж, Старый и Новый Оскол и другие превратились в процветающие города.
Созидательная деятельность по освоению Дикого поля — вот что во многом предопределило успех России.
Кризис в Речи Посполитой и восстание украинских казаков привели к тому, что интересы Москвы и Бахчисарая столкнулись на Украине. На первых порах оба государства поддерживали казаков Хмельницкого, каждое стремилось принять отложившихся вассалов польского короля под свою руку, что не могло не привести к столкновениям.
29 июня 1659 года в сражении под Конотопом войско хана Камиля Мухаммед-Гирея разбило русскую рать князя Семена Пожарского. На поле битвы пал цвет московской аристократии. Эту победу крымцев почему-то полюбили приписывать себе историки независимой Украины, хотя отряды гетмана Ивана Выговского в бою не участвовали.
Лишь в 1687 и 1689 годах во время войны «Священной лиги» русские полки князя Василия Голицына впервые вышли к Перекопу. Вышли и ушли ни с чем.
Прощай, поминки
Не в силах покорить Россию оружием, крымские ханы пытались закрепить свои права на русские земли орудием дипломатии. Приезжавшие в Крым русские послы по обычаям того времени привозили с собой подарки — поминки. Размер и ценность поминок менялась в зависимости от положения дел в Москве (после Смутного времени посылать было особо нечего) и от целей посольства. С русской точки зрения, эти ценности были лишь частью дипломатического этикета.
Совершенно по-иному трактовали эти дары в Бахчисарае. Там они воспринимались как дань со стороны русского улуса хану в знак признания его власти. Крымская дипломатия пыталась придать поминкам обязательный характер. При европейских дворах крымские и турецкие дипломаты всегда говорили именно о выплате Москвой дани, а следовательно, о признании русским царем сюзеренитета Крыма. Русские дипломаты с неменьшей настойчивостью опровергали эти утверждения.
В 1700 году, подписывая мир с Турцией, русские дипломаты настояли на включении в договор отмены поминок Крымскому хану. На бумаге договорились, а на деле продолжали возить, правда, теперь уже совсем не регулярно и в куда меньших размерах, чем прежде.
Век передела мира
А затем наступило XVIII столетие. Эпоха борьбы европейских государств за передел мира. Регулярные армии, флоты, мануфактуры и заводы — вот что стало определять могущество страны. В России гений Петра Великого уловил веление времени и ценой изрядных усилий превратил страну в Империю, полноправного члена «европейского концерта».
Страны, которые не увидели или увидели, но не захотели следовать этому повелению беспощадного Хроноса, были обречены. Закатилась слава и сила Речи Посполитой, ослабело и Крымское ханство. Османская империя все чаще заставляла Гиреев воевать за турецкие, а не за крымские интересы. Крымские орды ходили под Вену, атаковали польскую Подолию, бросались в самоубийственные набеги на границы Российской империи. Не о покорении Москвы приходилось думать в Бахчисарае, а о защите Перекопа.
1 июня 1736 года армия фельдмаршала Миниха прорвала перекопские укрепления и вступила на просторы Крыма. Русские дошли до Бахчисарая и предали столицу ханства огню. Тени воинов, погибших на улицах пылающей Москвы 1571 года, глядели на этот пожар.
Последний из крымских ханов, Шахин Гирей, побывал в России гостем. Вернулся и попытался провести реформы у себя на родине. Не получилось. Время было упущено, и сами подданные хана восстали против его новаций. Причем жаловались на притеснения со стороны своего владыки они ни куда-нибудь, а в Петербург.
Дальнейшее хорошо известно: 8 апреля 1783 года императрица Екатерина подписала указ «О принятии полуострова Крымского, острова Тамань и всей Кубанской стороны, под Российскую Державу».
Александр Музафаров, Царьград
Вернуться назад