Вперед к небесному миллиону

Сегодня в самой свободной, демократической и общечеловечной европейской столице (славном городе Киеве) пройдут траурные мероприятия, посвящённые первой годовщине гибели «небесной сотни». И вместе с ними (кто бы сомневался!) весь цивилизованный мир склонил голову в безграничной скорби. Как же иначе? Ведь своей невинной кровью они оплатили всё нынешнее счастье и процветание новой европейской Украины. Они отдали свои жизни за вечное благо европейских ценностей и священное право на кружевные трусики…
Знаете, на самом деле я сейчас крайне далёк от злорадства. В человеческой смерти нет ничего смешного и здесь, на войне, это очень чётко осознаётся. Даже несмотря на то, что подельники этих «небесных сотников» сделали на Донбассе. Даже не смотря на абсолютную уверенность в том, что, останься эти страдальцы в живых – они сейчас были бы здесь, в Новороссии, и точно так же убивали бы женщин и детей, как делают это другие майданные борцы за свободу и кружевные трусики. Однако они погибли. Принесли горе собственным семьям, заставили плакать своих матерей. И вопрос, который интересует меня сейчас, очень прост: за что?
За что они погибли-то?
И что стало тому причиной. Если копнуть чуть глубже, отбросив в сторону все заклинания Майдана, то погибли они за то, чтобы стать частью Запада. Ну, или той самой «Европы» - называть это явление можно по-разному. Хоть это слово и не вполне корректно, потому, что Европа очень разная. Даже Турция – это, частично, тоже Европа. А уж Россия-то!... Но не будем произносить вслух подобное богохульство. Разумеется, Россия – не Европа, а проклятая Азия, от которой юная и наивная Украина бежит, сломя голову, отстреливаясь по пути. Что самое печальное: майданные страдальцы и их коллеги даже не смогут чётко сформулировать то, что именно понимают под Европой. Если их об этом спросить, то, скорее всего, в итоге, мы услышим нечто вроде: «Мы хотим, чтобы всё было, как там!» или «Мы хотим туда уехать!». Зачем и почему – это другой вопрос, на который наши свiдомые собеседники вряд ли смогут ответить рационально. Просто хотят, и всё. Потому, что там «чистые сортиры», «всего много» и вообще это некое «абсолютное благо», суть которого они не понимают, но очень хотят.
Но вот только Запад их не хочет. Не нужны они ему в качестве равных. И они об этом прекрасно знают. Не могут не знать. Но их это нисколько не смущает. Они готовы быть там кем угодно: дворниками, горничными, проститутками, донорами органов. Всё, что угодно, лишь бы там. А взамен за всё это счастье они готовы подбирать крошки, которые хозяин милосердно стряхнёт со стола на пол. Безумный коктейль из жажды халявы, самых приземлённых, скотских желаний и агрессивной рабской психологии. И всему этому они отдаются с религиозным экстазом. Именно за это они готовы умирать сами и убивать других. В любом количестве, любым способом. Чем и занимаются сейчас на Донбассе бывшие соратники убиенных по Майдану.
В этом и есть вся суть «украинской идеи». Она состоит именно в этом и за ней не стоит больше ничего. Вообще. Украинство – это не политическая платформа и, тем более, не нация. Это болезнь. Тяжкая и очень постыдная. Которая должна быть искоренена, как оспа. Украинство превращает людей в вожделеющий скот, готовый на любое зло ради права быть скотом. Заискивающим холопом, вся гордость которого заключается в агрессивном отстаивании своего права быть третьим сортом. Убивать женщин и детей за право быть слугами и проститутками. Именно за это погибли майданные «борцы за свободу» год назад. И ради этого они легко готовы превратить «небесную сотню» в «небесный миллион».
И пусть бывшая «Украина» поминает своих «героев». Какая страна – такие у неё и герои. Мы тоже их помянем. И даже уроним сентиментальную слезу. Ведь это же так романтично – умереть за кружевные трусики.

Павел Раста (позывной "Шекспир").