Среди ополчения есть представители разных поколений, есть и правнуки. Правнуки солдат, которые здесь же били фашистов во время Великой Отечественной войны. Как например, 20-летний Александр, позывной Малой, который служит в подразделении Мотороллы и, не смотря на свой юный возраст, сразу стал уважаемым бойцом — смелым, в хорошем смысле, безбашенным. Он рассказал, что думает о своем прошлом, настоящем и будущем. Александр принимал участие во многих боестолкновениях под Славянском — нет такого задания, которое было бы ему не по плечу. Месяц назад, когда группа Мотороллы была окружена в Ямполе, Саша вместе с другими бойцами прорывался оттуда с боями. Мальчик 18 км пронес на себе противотанковое самозарядное ружье (ПТРС). При этом даже умудрился переправится через реку. У его старшего товарища, командира группы Ермака было ранение и он шел через реку медленно. Саша Ермака не узнал: «Ты чего застрял? Олень, коленку прострелю!». А Моторолла, который рядом плыл в лодке с оружием, Сашу еще и подзадоривал: «Че, Малой? Боишься?!». А Саша на Ермака еще сильнее орет. А как выбрались, Ермака-то он узнал: «Ермак, это ты? Прости, брат!». Тогда конечно все посмеялись, но характер Саши в этой истории — как на ладони. В одном из последних боев под Славянском 3 июля Саша тоже отличился. В зеленке возле Николаевки таилась спецгруппа, в которой командиром расчета ПТРС был как раз Малой. Бронетехники мимо его группы прошло немеряно, но слишком далеко — поэтому команды наступать не давали. Но потом совсем рядом появился джип — командование Нацгвардейев в лице какого-то высокого чина приехало понаблюдать за событиями. Группу оно не заметило (хотя ополчение уже там как месяц окопалось). Малой и его группа джип сначала из автоматов прострелили, а потом из ПТРС — от джипа вместе с его пассажирами только клуб дыма остался. «Я воюю за то, чтобы мамы не умирали…» Родился Александр в 1994 оду в городе Лозовая, Харьковской области. А жил до начала войны в селе Банышево Славянского района. После 9-го класса пошел в Краматорское училище по специальности — оператор компьютерного набора. Как это начиналось? Да так же, как у подавляющего большинства тех, кто ведет войну в Славянске, Донецке, Донбассе. Когда понял, что происходящее на майдане и после — это сатанизм…«Под прикрытием политики, стремления в ЕС, всех этих басен о свободе… Чьей? Гомиков и нациков? Для чего? Нормальных людей в извращенцев переделывать? Это вся их свобода?». Александр хотел поехать в Киев сразу после первых злодеяний на Майдане. Увидел как кидают коктейль Молотова в человека, жгут живьем ни за что…«В чем повинен „беркутовец“, честно выполняющий свой долг?» Уже тогда он, мальчишка, без высшего образования, которым так любят кичиться офисно-планктоннные менеджерята, они же сетевые червячки, извивающиеся подобрострастно при одной лишь мысли о возможности сделать карьеру в структурах Ахметовых-Пинчуков-Коломойских, уже тогда Саша начал задавать этот вопрос. Но в Киев его брат не пустил. Брат Саши закончил Донецкий международный университет, сейчас в Киеве и до сих пор убежден, что на его родине орудуют направляемые Кремлем террористы. Не смог его переубедить даже родной брат. Имплантированные новоявленному киевлянину евроиллюзии перевесили родную кровь…«Умный он. Все они у меня — их трое — братья умные. Один я шалтай-болтай… «, — говорит Саша. „Отец все время в разъездах был, потом семью оставил, мать стала инвалидам еще когда я в школе учился… Плакал, не хотел ехать в оздоровительный лагерь ехать — только к матери. Она тогда лежала в киевской больнице, ее ампутировали ногу… Потом привез ее домой, в село. Братья — один учился, остальные на заработках. За мамой ухаживал сам, занимался огородом, подрабатывал в Славянске. Учился в Краматорске, но…по дорогу сходил в Славянске — на шабашку какую-нибудь строительную, чтобы заработать на лекарства для мамы. Получала она 900 грн пенсии — почти все уходило на медикаменты, жили постоянно в долг. Унизительно очень было в долг жить“, — рассказывает Саша. А потом…потом мама умерла. „Ей операция нужна была — а денег не было. А без денег врачи отказывались оперировать. Я воюю именно за это — чтобы больные мамы не умирали…“. Появилась возможность иной жизни, в которой каждому есть место. Страны, в которой мама не ушла бы так рано и так мучительно, потому что никто по-настоящему ее не лечил — только деньги требовал за лечение. „Как же можно стрелять в главный Праздник?“ Когда в Славянск пришли ополченцы Александр даже не раздумывал. Сразу же отправился в горисполком, записываться воевать. Сказали: „Не надо“. Но требовались помощники. Обрадовался и этой возможности. Поначалу их было всего трое. Носили песок, охотно выполняли все порученное. Командир одного из отделений дал Александру форму: „Ходишь как заключенный, а ты боец!“. Командира того уже нет. „Убили его 5 мая, здесь, на Семеновке, Царствие ему небесное, позывной у него был Медведь. Вечно буду благодарен“, — говорит Саша. Начал служить, поначалу серьезных заданий не было: то там помочь, то это по хозяйству сделать. До этого начали брать на посты. „Стало скучно на исполкоме. Я приехал сюда воевать, отстаивать свою землю, а на посту, в центре города не чувствовал, что приношу пользу. Попросился на передовую“ Просился долго, сначала не брали — ни Медведь, ни другой командир. „Ромашка его позывной. Его тоже убили. Снайпер срезал. Группу прикрывал, остался один, снайпер снял. За день до этого я просился к нему в группу. Он обещал подумать, а на следующий день не вернулся…“ Александр не отчаялся, нет. Думал лишь, что долго еще ждать и просить. „Помню на Пасху, стою на первом посту, на исполкоме, на мешках, слышу: начинается колокольный звон, как это… Благовест. Христос — Воскрес! А потом, чуть позже говорят: „Именно в тот момент, когда колокола били, наших пацанов на блок-посту постреляли“. Как же так можно? Те, кто в праздник такой, батюшка Виктор здесь нам рассказывал — главный, самый этот Праздник рода людского, Торжество Торжеств, кто они? В такой праздник в Спасителя воскресшего стрелять? До сих по не могу успокоиться, эти кто стрелял, они не из рода людского?“ А потом была Одесса. Он тогда понял, что той страны, в которой он не знал ничего, кроме тяжкой работы на износ и безысходности, больше нет. Саня предчувствовал перед Одессой, что нечто подобное непременно случится. И все же — ломануло душу страшно. „С того момента я был твердо уверен, что будем их гнать и гнать! Ло Львова, до Нью-Йорка, до ада — откуда они явились. Убили двоих наших — ваших ляжет десять. Другого варианта нет. Когда вы чувствуете безнаказанность — вы ползете, ползете, ползете на нашу землю как какие-то радиоактивные мутанты, жабогусеницы пеноголовые!“ И его ответ на вопрос, родившегося и выросшего в Украине: „Кем ощущает себя — украинцем или русским?“. „Та русский я! У нас все испокон веков говорят по-русски. Ну, не совсем на чистом, на суржике, но дело в этом. На каком языке говоришь и думаешь, там и Родина. Если на чужом — Бог мысли отнимает, станешь безъязыким“. Вот так. То, что понимает 20-летний мальчишка, не понимают, хоть убей нынешние правители и их холуи. Видимо, лишил их Создатель мыслей — за испохабленной ими некогда единый древнерусский язык. Когда Саша осознал и прочувствовал это, он, как родные ему по духу — стал бойцом. Неважно, что тогда в руках у него не было даже палки. Не это важно. А духовное рождение. Он родился не стяжать, а бойцом, воином за землю русскую, за веру православную.„Выйдите к нам… Выясним, есть ли у вас яйца“. После гибели Ромашки вся его группа перешла под командование заместителя — Крика. А Сашу снова не взяли. Не выдержал — узнал о группе Бая, когда увидел его — попросил: „Забери, не могу больше здесь, когда там война!“. И Бай его взял. А чуть позже Малой оказался уже в подразделении Мотороллы. Сейчас на счету Саши десятки боевых выходов. Был он и в том бою, когда подбили вертолет с 14-ю военнослужащими и генералом. „Это мы начали обстрел, — улыбается довольный, — а потом его уже сзади из ПЗРК добили. Услышали вертолет, вышли на позицию, а пулеметчик немного продремал, не успел занять нужную позицию. Отработали „из калашей“, а соседи из ПЗРК. Сито из него сделали, начал дымить“.После такой потери — это был конец мая — украинские военные взбесились. Участились и стали более точными обстрелы позиций ополченцев. Жестче стали досматривать на блок-постах: вплоть до того, что под стволами сажали женщин на землю, с патологоанатомической тщательностью исследуя даже содержимое женских сумочек. Они искали там ПЗРК? „Они только обстреливают издали, гражданских убивают и грабят, вояки. Как их любимые американца говорят: „Где ваши стальные яйца, парни?“. Выйдите к нам сюда, в открытый бой. Выясним, есть ли у вас яйца…“, — говорит Саша. Не только Саша — все бойцы давно и упорно стремятся к прямому контакту с противником. Больше всего их возмущает эта „американская“ тактика: расстреливать с безопасного расстояния. Своему командованию украинские военные рапортуют об ударах по местам вероятного скопления противника, а на самом деле — лупят наугад по площадям, жилым домам, школам, детсадам. Для отчетности перед звездно полосатым хозяином, поставленной в ведомости чужой невинной кровью галочки. В самом центре Славянска, на улице Артема снаряд накрыл школу № 13, погибли дети. Которых еще полгода тому назад пичкали галицийской мовой, требовали любить незалежну краину и ее героев, последыши которых эту любовь вбивают в головы русских детей минами и снарядами 150 миллиметровых гаубиц.
„Мама нашему бойцу звонила, она воспитательница в детском саду. Прячется с малышней в подвале. Книжки им читает. Раньше приучала детей к украинскому. Она сама из Винницы вроде. А потом русские сказки только читала“, — рассказывает Саша.„Главная их цель — затянуть войну“ — Тебе бывает страшно? -Честно? Нет. Только больше адреналина в крови. Хочется туда, вперед. Но, пацаны говорят: не спеши, успеется, все будет, повоюешь. Когда перестрелка, перемещаешься, отвечаешь — нормально. А вот когда минами кроют — нет, это не страх. Так…противно. Оттого что от тебя ничего не зависит. Куда шлепнет, откуда осколок прилетит? Злость берет от бессилия. Страх есть в том, что умрешь бесполезно. Осколок дурной зацепит или пуля шальная. А если умирать так, чтобы пяток-другой карателей с собой утащить… Что ж надо… „Что буду делать после войны? Как что?“, — смеется. — Детей рожать, славян.» А еще хочет Александр учиться. Если к осени закончится война, будет поступать либо в железнодорожный институт, либо в строительный. Пока не определился. Но влечет его лишь то, что связано со строительством, созиданием: железная дорога была, есть и будет — надежное это дело, государственное. «С частником не хочу работать. Войну эту затеяли частники. И строительство дело благое. Есть жилье — будет семья, где семья — там дети, наши, славянчики. Подрабатывал на стройке, все думал: почему так? Вот строим дом. Цена на „квадрат“ — никому из друзей на квартиру за три такой жизни не заработать. Так как-то….А ведь не должно быть так, не правильно это. Строить надо для радости, не для наживы… Те, кто мнит себя „единой страны“ властью тупо пытаются покорить, завоевать никогда по духу и истории не бывший с ними юго-восток. И этим они хотят отнять единственную у Александра и миллионов таких как он возможность, создать свою страну, в которой людей не делят на недостойных и достойных жить в ней, в которой от бедности и недостатка лекарств так рано не умирают мамы…. Кстати, не за возможность социальной справедливости изначально стоял и майдан? Украинская „власть“ просто лжет, внушая своим сторонникам, что " террористы прячутся за спины мирных жителей». Если бы это было так, что по всем законам власть должна была коридор предоставить для эвакуации, создать пункты размещения людей, которым некуда ехать, и, наконец, людей вывезти под контролем международных наблюдателей. Но этого ж не было ничего! Этого в Донбассе нет, не было и не будет, так как за спинами мирных жителей прячется именно науськивающая карателей власть, главная цель которой — затянуть войну. Причины просты: перенаправление негатива своего народа на «террористов и сепаратистов» (иного консолидирующего фактора у Киева просто нет). И выполнение указаний заокеанских. Воистину, Бог отнял у нынешних руководителей Украины разум и способность к созиданию. Что они делают? Одно: отмывают чужие деньги в невинной крови чужих — русских жителей Юго-Востока, кромсают обстрелами рождающуюся Новороссию. Но если они сейчас не остановятся, не уйдут с юго-востока, последствия могут быть самыми плачевными и для оставшейся Украины. «Вы бомбите нас только потому, что мы по-настоящему еще не начали отрывать вам лапки и выламывать зубки. Ждите. Скоро погрызете, поскачете. .Будет как в Первую мировую, Великую Отечественную — встали все. Пойдем только вперед. Вы тогда погрызете самих себя. Поскачете. В собственной крови. Так как-то!» Геннадий Дубовой Источник
Читать Не показывать рекомендации для этой сессии
