Командир ополчения Донбасса: всё начнётся ударом с Мариуполя
13 ноября 2017
13.11.2017 - 6:00
Публицист и главный редактор газеты «Завтра» Андрей Фефелов беседует с командиром ополчения Донбасса Владимиром Новиков о предательстве Януковича, майдане и сопротивлении нацизму.
Андрей Фефелов: Владимир, насколько я знаю, вы единственный командир, который под флагами Запорожья воевал за Донбасс. Как вы, успешный запорожский бизнесмен, оказались во главе отряда, который ведет боевые действия?
Владимир Новиков: Так получилось, что мои отношения с «Партией регионов» развивались еще с 2002 года. Я имел непосредственное отношение к избирательной кампании Януковича. И фактически такие, как я, общими усилиями посадили его в кресло президента.
До того, как он стал президентом, это был простой, нормальный, адекватно мыслящий человек. Как только он стал президентом, его как подменили. Страна была поделена на зоны влияния смотрящих, целью которых была выкачка активов.
— Вероятно, в период майдана вы понимали протестующих?
— Я наблюдал за этим реалити-шоу сидя дома. У меня было все хорошо. Я не сторонник массовых протестов, но тут я радовался за народ: вот, наконец-то у людей прорвало, сколько ж можно терпеть весь этот беспредел?! Думал так, пока не стали кричать «москаляку на гиляку» и не вывели националистов.
— Был какой-то резкий переход между евромайданом и нацистским майданом?
— Этот переход произошел буквально за сутки, когда завезли майданные сотни. Место украинского народа, обычных простых людей вдруг заняли бандеровцы, и началось совсем другое действо. В Уголовном Кодексе четко прописано, что если государство может применять насилие, то граждане не имеют права применять силу в отношении органов власти. Как только граждане попрали закон — начался переходный момент. А западные «партнеры» говорили: это хорошо, так и должно быть.
— Но вот странное дело. Олигарх Коломойский, человек еврейского происхождения, поддержал нацистский майдан, сформировав свой батальон. Почему-то его туда унесло, а вас — в другую сторону…
— У меня нет сомнений в том, что фашизм — это фашизм, и с ним не нужно договариваться. Если человек готов сжечь живьем себе подобных, то его вряд ли можно переубедить. Фашиста не перевоспитаешь, его можно только уничтожить. У Коломойского все очень просто: у него в голове только деньги. Его цель — выгода. А выгода — это захват власти. Он стал дружить со всеми, кто против действующей власти, и думал в мутной воде себе чего-нибудь отхватить. Но не получилось. Бюджет Украины не бесконечный, а конкурентов много.
— Эмоциональным переломом для вас стали события в Одессе?
— Нет, категоричным эмоциональным переломом были события в Запорожье, когда случилось противостояние, и Коломойский привез 20 автобусов майданных сотников, чтобы устроить побоище. Да, наши правоохранительные органы сработали на славу, надо отдать имдолжное, они нас спасли, не дали устроить беспредел. Ведь в принципе, одесское побоище должно было произойти в Запорожье. Надо было видеть абсолютно безумную толпу этих разъяренных людей…
— Откуда их привезли?
— Их привезли из Днепропетровска, но это были не днепропетровцы. Был такой период, когда по городам ездили «поезда дружбы» — специальные мобильные отряды. Их бросали на подавление.
— Очень важно записывать все тогдашние впечатления, наблюдения и мысли, чтобы это осталось для истории.
— Мои личные воспоминания должны идти в комплексе с изучением подлинных документов из архивов СБУ. Уже сейчас я что-то систематизирую, и постепенно получаю ответы на какие-то вопросы. Выстраивается картина. Моё видение ситуации в 2014-м сильно отличается от сегодняшнего восприятия.
— Наступают новые времена. Сейчас видно, что минский процесс завершается. Мы оказались снова в ситуации нарастающего конфликта. И ситуация эта, мягко говоря, нам не очень выгодна. Но если вспомнить события Минска-1, действительно ли была возможность взять Мариуполь и создать ту самую Новороссию, о которой так много говорили?
— Не садись играть в карты с шулерами — мудрая мысль, правда? Запад элементарно развел Януковича. Это был классический вариант европейского геомошенничества. В чем была их гарантия? -гарантий-то не было!..
По состоянию на сентябрь 2014 года украинской армии как таковой уже не существовало, это была разрозненная, некоординируемая, деморализованная толпа. После Иловайского котла они бегали на линии разграничения, и мы в тылу их отлавливали. Мариуполь был пустой, потому что прошла информация, что будет наступление на город. По данным моей разведки из города убежали все, туда можно было спокойно зайти и закрепиться.
— Олланд и Меркель боялись, что у вас появится стратегический выход к морю.
— Они понимали одно — еще месяц такого продвижения, и его уже не остановить, потому что будет наступление, равное скорости движения танка.
— Если бы действительно было бы так, как вы говорите, ополчение дошло бы до Киева.
— Не только. Дошли бы до западной границы. В ополчении была масса людей отовсюду. И из Подкарпатской Руси были, и из Ивано-Франковска… Каждый хотел освободить свою родину.
— Но тогда по просьбе так называемого «законного правительства» в страну вошли бы войска НАТО, и что было бы дальше, не совсем понятно.
— Войска НАТО — это страшилка, которая численно и списочно очень серьезна, а на самом деле это просто сборная солянка каких-то подразделений. Например, войска США — это машина. А европейские войска — это ряд батальонов, которыми командуют какие-то гомосексуалисты.
— Под НАТО понимают, прежде всего, технику (авиацию, ракеты), которой владеет США.
— А кто из солдат НАТО хочет воевать? Они хорошо могут делать зачистку, например, в Ираке, когда всё и всех уже разбомбили, стерли с лица земли. Но когда идет позиционная война, окопная, я не припомню такого международного конфликта, где они себя показали рьяными вояками.
Читайте также: Сколько военных ВСУ и СБУ перешли на сторону России: опубликованы шокирующие цифры (ДОКУМЕНТЫ)
— Ну, спецназ, наверное, есть и у них.
— В сентябре 2014 года, когда у нас началось формирование серьезного ополчения, когда малые отряды начали объединяться в большие соединения и подразделения, натовский спецназ бы ничего не смог сделать. Все люди живые, все одинаково погибают. Уверен, когда Европа вкладывала деньги в майдан, она совершенно не хотела, чтобы этот майдан откатился назад, и все вернулось на исходные позиции. Поэтому они в обмен на остановку наступления ополчения пообещали снятие санкций.
— Скорее всего, они пообещали Путину заморозку конфликта. А сейчас, по всем признакам, этот конфликт собираются разморозить. И Украина, как это ни странно, на самом деле не хочет воевать, а западные товарищи толкают Украину на прямое военное столкновение с Россией посредством удара по Донбассу.
— Назовем вещи своими именами: мы никогда с Западом не будем друзьями. Они хотели воевать с Россией не войсками НАТО, не своими налогоплательщиками, не детьми этих налогоплательщиков, которые их, грубо говоря, вынесут на вилах из Елисейского дворца, а руками чокнутых националистов. И когда они увидели, что ополчение вот-вот снесет украинскую армию, прибежали в Москву и начали всячески пытаться торговаться какими-то преференциями, обещаниями…
— Но это тайная история. Явная политическая история в том, что в Раде принимается закон о реинтеграции Донбасса, он не упоминает минских соглашений и предусматривает силовое решение вопроса. Сейчас недалеко от Донецка находится группировка украинской армии. Как будут развиваться события, если будет принято решение начать реинтегрировать Донбасс силовым способом?
— Я считаю, что вся грязная работа будет делаться руками ВСУ и карательных нацбатальонов. После зачистки придут миротворцы, и попытаются закрепиться.
— Что сейчас происходит?
— Порядка 70–80 тысяч человек стоят на линии соприкосновения. Идет мобилизация. Натовские советники выводят людей в тренировочные лагеря, где активно тренируют их. Украинская армия выгодно отличается от той армии, что была в 2014 году. Они уже воюют не первый год. Их боеспособность в разы стала выше.
— Они, прежде всего, пойдут перекрывать границу?
— Скорее всего, всё начнётся ударом с Мариуполя вдоль границы и рассекающим ударом в районе Зайцево, почти по административной границе ДНР и ЛНР, в сторону российской границы. На сам Донецк, на Макеевку не будет явного наступления, никому море крови не нужно, да и со стратегической точки зрения большие города нет смысла брать. Их проще взять в окружение, перерезать снабжение и потом договариваться.
— Раньше украинцы все время попадали в котлы. Сейчас другая ситуация?
95% добровольцев уехали и поедут ли опять — очень большой вопрос. Люди ехали бороться с фашизмом, а в итоге, что они получили? Как те, кто подписывал «Минск», могут объяснить семьям погибших добровольцев из России, — за что они там воевали?!
— Насколько украинская армия способна и будет применять авиацию?
— Я думаю, если будет принято решение о силовой реинтеграции, то единственный шанс у украинской армии — всеми возможными средствами поражения идти в бой. Тем более, что бывшие страны Варшавского договора Украине хорошо помогли. Всё, что нужно, есть.
— Попытка вторжения, захвата территории республик вызовет со стороны России противодействие, а именно — ввод туда российских войск и прямое столкновение российской армии с украинской армией?
— Насчет ввода войск я не знаю, это был бы очень резкий маневр для России.
— Конечно, надо понимать всю трагичность этой ситуации, потому что та украинская армия и офицеры, которые сознательно делают свой выбор, это те же русские…
— Это моя боль, честно говоря. К сожалению, противник на 99% состоит из малолеток, подростков, которые не знают истории. Это дети 80-90-х годов рождения. А офицеры нашего возраста — это только идейные, которые по какой-то причине готовы воевать.
По сути, все пленные офицеры говорили одно: «У меня приказ. Я принимал присягу Украины»… Как офицера я его понимаю, но есть понятие невыполнения преступного приказа… Их не переделаешь, их не жалко. А вот эти малолетки — биомасса, используемая в меркантильных целях. Их жалко очень.
Читайте также: «Русские не осмелятся сопротивляться»: рецепт порабощения Донбасса от экс-депутата Рады (ВИДЕО)
Публицист и главный редактор газеты «Завтра» Андрей Фефелов беседует с командиром ополчения Донбасса Владимиром Новиков о предательстве Януковича, майдане и сопротивлении нацизму.
Андрей Фефелов: Владимир, насколько я знаю, вы единственный командир, который под флагами Запорожья воевал за Донбасс. Как вы, успешный запорожский бизнесмен, оказались во главе отряда, который ведет боевые действия?
Владимир Новиков: Так получилось, что мои отношения с «Партией регионов» развивались еще с 2002 года. Я имел непосредственное отношение к избирательной кампании Януковича. И фактически такие, как я, общими усилиями посадили его в кресло президента.
До того, как он стал президентом, это был простой, нормальный, адекватно мыслящий человек. Как только он стал президентом, его как подменили. Страна была поделена на зоны влияния смотрящих, целью которых была выкачка активов.
— Вероятно, в период майдана вы понимали протестующих?
— Я наблюдал за этим реалити-шоу сидя дома. У меня было все хорошо. Я не сторонник массовых протестов, но тут я радовался за народ: вот, наконец-то у людей прорвало, сколько ж можно терпеть весь этот беспредел?! Думал так, пока не стали кричать «москаляку на гиляку» и не вывели националистов.
— Был какой-то резкий переход между евромайданом и нацистским майданом?
— Этот переход произошел буквально за сутки, когда завезли майданные сотни. Место украинского народа, обычных простых людей вдруг заняли бандеровцы, и началось совсем другое действо. В Уголовном Кодексе четко прописано, что если государство может применять насилие, то граждане не имеют права применять силу в отношении органов власти. Как только граждане попрали закон — начался переходный момент. А западные «партнеры» говорили: это хорошо, так и должно быть.
— Но вот странное дело. Олигарх Коломойский, человек еврейского происхождения, поддержал нацистский майдан, сформировав свой батальон. Почему-то его туда унесло, а вас — в другую сторону…
— У меня нет сомнений в том, что фашизм — это фашизм, и с ним не нужно договариваться. Если человек готов сжечь живьем себе подобных, то его вряд ли можно переубедить. Фашиста не перевоспитаешь, его можно только уничтожить. У Коломойского все очень просто: у него в голове только деньги. Его цель — выгода. А выгода — это захват власти. Он стал дружить со всеми, кто против действующей власти, и думал в мутной воде себе чего-нибудь отхватить. Но не получилось. Бюджет Украины не бесконечный, а конкурентов много.
— Эмоциональным переломом для вас стали события в Одессе?
— Нет, категоричным эмоциональным переломом были события в Запорожье, когда случилось противостояние, и Коломойский привез 20 автобусов майданных сотников, чтобы устроить побоище. Да, наши правоохранительные органы сработали на славу, надо отдать имдолжное, они нас спасли, не дали устроить беспредел. Ведь в принципе, одесское побоище должно было произойти в Запорожье. Надо было видеть абсолютно безумную толпу этих разъяренных людей…
— Откуда их привезли?
— Их привезли из Днепропетровска, но это были не днепропетровцы. Был такой период, когда по городам ездили «поезда дружбы» — специальные мобильные отряды. Их бросали на подавление.
— Очень важно записывать все тогдашние впечатления, наблюдения и мысли, чтобы это осталось для истории.
— Мои личные воспоминания должны идти в комплексе с изучением подлинных документов из архивов СБУ. Уже сейчас я что-то систематизирую, и постепенно получаю ответы на какие-то вопросы. Выстраивается картина. Моё видение ситуации в 2014-м сильно отличается от сегодняшнего восприятия.
— Наступают новые времена. Сейчас видно, что минский процесс завершается. Мы оказались снова в ситуации нарастающего конфликта. И ситуация эта, мягко говоря, нам не очень выгодна. Но если вспомнить события Минска-1, действительно ли была возможность взять Мариуполь и создать ту самую Новороссию, о которой так много говорили?
— Не садись играть в карты с шулерами — мудрая мысль, правда? Запад элементарно развел Януковича. Это был классический вариант европейского геомошенничества. В чем была их гарантия? -гарантий-то не было!..
По состоянию на сентябрь 2014 года украинской армии как таковой уже не существовало, это была разрозненная, некоординируемая, деморализованная толпа. После Иловайского котла они бегали на линии разграничения, и мы в тылу их отлавливали. Мариуполь был пустой, потому что прошла информация, что будет наступление на город. По данным моей разведки из города убежали все, туда можно было спокойно зайти и закрепиться.
— Олланд и Меркель боялись, что у вас появится стратегический выход к морю.
— Они понимали одно — еще месяц такого продвижения, и его уже не остановить, потому что будет наступление, равное скорости движения танка.
— Если бы действительно было бы так, как вы говорите, ополчение дошло бы до Киева.
— Не только. Дошли бы до западной границы. В ополчении была масса людей отовсюду. И из Подкарпатской Руси были, и из Ивано-Франковска… Каждый хотел освободить свою родину.
— Но тогда по просьбе так называемого «законного правительства» в страну вошли бы войска НАТО, и что было бы дальше, не совсем понятно.
— Войска НАТО — это страшилка, которая численно и списочно очень серьезна, а на самом деле это просто сборная солянка каких-то подразделений. Например, войска США — это машина. А европейские войска — это ряд батальонов, которыми командуют какие-то гомосексуалисты.
— Под НАТО понимают, прежде всего, технику (авиацию, ракеты), которой владеет США.
— А кто из солдат НАТО хочет воевать? Они хорошо могут делать зачистку, например, в Ираке, когда всё и всех уже разбомбили, стерли с лица земли. Но когда идет позиционная война, окопная, я не припомню такого международного конфликта, где они себя показали рьяными вояками.
Читайте также: Сколько военных ВСУ и СБУ перешли на сторону России: опубликованы шокирующие цифры (ДОКУМЕНТЫ)
— Ну, спецназ, наверное, есть и у них.
— В сентябре 2014 года, когда у нас началось формирование серьезного ополчения, когда малые отряды начали объединяться в большие соединения и подразделения, натовский спецназ бы ничего не смог сделать. Все люди живые, все одинаково погибают. Уверен, когда Европа вкладывала деньги в майдан, она совершенно не хотела, чтобы этот майдан откатился назад, и все вернулось на исходные позиции. Поэтому они в обмен на остановку наступления ополчения пообещали снятие санкций.
— Скорее всего, они пообещали Путину заморозку конфликта. А сейчас, по всем признакам, этот конфликт собираются разморозить. И Украина, как это ни странно, на самом деле не хочет воевать, а западные товарищи толкают Украину на прямое военное столкновение с Россией посредством удара по Донбассу.
— Назовем вещи своими именами: мы никогда с Западом не будем друзьями. Они хотели воевать с Россией не войсками НАТО, не своими налогоплательщиками, не детьми этих налогоплательщиков, которые их, грубо говоря, вынесут на вилах из Елисейского дворца, а руками чокнутых националистов. И когда они увидели, что ополчение вот-вот снесет украинскую армию, прибежали в Москву и начали всячески пытаться торговаться какими-то преференциями, обещаниями…
— Но это тайная история. Явная политическая история в том, что в Раде принимается закон о реинтеграции Донбасса, он не упоминает минских соглашений и предусматривает силовое решение вопроса. Сейчас недалеко от Донецка находится группировка украинской армии. Как будут развиваться события, если будет принято решение начать реинтегрировать Донбасс силовым способом?
— Я считаю, что вся грязная работа будет делаться руками ВСУ и карательных нацбатальонов. После зачистки придут миротворцы, и попытаются закрепиться.
— Что сейчас происходит?
— Порядка 70–80 тысяч человек стоят на линии соприкосновения. Идет мобилизация. Натовские советники выводят людей в тренировочные лагеря, где активно тренируют их. Украинская армия выгодно отличается от той армии, что была в 2014 году. Они уже воюют не первый год. Их боеспособность в разы стала выше.
— Они, прежде всего, пойдут перекрывать границу?
— Скорее всего, всё начнётся ударом с Мариуполя вдоль границы и рассекающим ударом в районе Зайцево, почти по административной границе ДНР и ЛНР, в сторону российской границы. На сам Донецк, на Макеевку не будет явного наступления, никому море крови не нужно, да и со стратегической точки зрения большие города нет смысла брать. Их проще взять в окружение, перерезать снабжение и потом договариваться.
— Раньше украинцы все время попадали в котлы. Сейчас другая ситуация?
95% добровольцев уехали и поедут ли опять — очень большой вопрос. Люди ехали бороться с фашизмом, а в итоге, что они получили? Как те, кто подписывал «Минск», могут объяснить семьям погибших добровольцев из России, — за что они там воевали?!
— Насколько украинская армия способна и будет применять авиацию?
— Я думаю, если будет принято решение о силовой реинтеграции, то единственный шанс у украинской армии — всеми возможными средствами поражения идти в бой. Тем более, что бывшие страны Варшавского договора Украине хорошо помогли. Всё, что нужно, есть.
— Попытка вторжения, захвата территории республик вызовет со стороны России противодействие, а именно — ввод туда российских войск и прямое столкновение российской армии с украинской армией?
— Насчет ввода войск я не знаю, это был бы очень резкий маневр для России.
— Конечно, надо понимать всю трагичность этой ситуации, потому что та украинская армия и офицеры, которые сознательно делают свой выбор, это те же русские…
— Это моя боль, честно говоря. К сожалению, противник на 99% состоит из малолеток, подростков, которые не знают истории. Это дети 80-90-х годов рождения. А офицеры нашего возраста — это только идейные, которые по какой-то причине готовы воевать.
По сути, все пленные офицеры говорили одно: «У меня приказ. Я принимал присягу Украины»… Как офицера я его понимаю, но есть понятие невыполнения преступного приказа… Их не переделаешь, их не жалко. А вот эти малолетки — биомасса, используемая в меркантильных целях. Их жалко очень.
Читайте также: «Русские не осмелятся сопротивляться»: рецепт порабощения Донбасса от экс-депутата Рады (ВИДЕО)
Источник - Русская весна
