Чиновникам готовят «презумпцию некоррумпированности»?
1 января 1970
30.01.2019 - 4:30
В законах хотят прописать случаи, когда от взятки и конфликта интересов невозможно отказаться. Об этом в материале обозревателя КП.ру Георгия Бовта.
Минюст выдвинул инициативу, которая с обывательской точки зрения выглядит странной. И это еще — мягко говоря.
Речь о разработке поправок в законы для уточнения ряда моментов, «когда несоблюдение запретов и требований, установленных в целях противодействия коррупции, вследствие обстоятельств непреодолимой силы не является правонарушением».
Это что, когда не мог «совладать» с «непреодолимой силой» и взял взятку?
Минюст пока весьма туманен в своих поисках оптимальной войны с коррупцией. Формулирует он задачу примерно так: «Коррупционное правонарушение является виновным деянием лица, оценка обстоятельств совершения которого дается в ходе соответствующей проверки.
В связи с этим в случае установления в ходе такой проверки обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии вины, действие (бездействие) такого лица не может быть квалифицировано как коррупционное правонарушение», — сказано в пояснении.
Это как? Когда чиновнику на банковский счет некий «доброхот» просто перевел деньги, а тот не знал?
Или когда жена чиновника «случайно» выиграла государственный тендер? Так получилось, что она работает в той же сфере, которую курирует муж. Она тоже «не знала». Так бывает?
И потом — надо же «верить людям», зачем всех скопом обвинять и подозревать?!
Дети чиновника тоже могут работать в той же сфере, что и папа. Вводить запрет на профессию? Как можно, помилуйте, мы же демократическая страна!
А как же проверка на коррупционность законопроектов? Она ведь еще не так давно была в моде. Но сейчас заглохла. А никак! Нельзя же, мол, заведомо подозревать, как следует из пояснений Минюста, что среди бюрократов-инициаторов какого-либо законопроекта, могут быть корыстные люди, замышляющие очередной запрет или усложнение условий для бизнеса «под себя».
Что среди бюрократов вообще могут быть коррупционеры. Они ведь все хотят как лучше…
То есть теперь у бюрократии может появиться «презумпция некоррумпированности». Тогда как всякий нормальный госаппарат вообще-то должен быть заточен на то, чтобы в корне изничтожить даже намеки на конфликт интересов как заведомо коррупционный.
А вот Минюст считает, что «в определенных обстоятельствах соблюдение требований о предотвращении конфликта интересов… невозможно в силу объективных причин». Это что такие за причины?
А такие, что у нынешних чиновников уже подросли дети и даже внуки. И их надо пристраивать на теплые места и у финансовых потоков. А положение о «конфликте интересов» этому мешает. Значит, долой само понятие такое из законов? Так что ли?! Во всяком случае для «правильных людей».
Кто будет определять, есть коррупционность или нет? Кажется, субъективизм еще больше возрастет. А он и так зашкаливает. По принципу «друзьям — все, врагам — закон».
По данным международной организации Tranparency International за 2018 год Россия заняла 138 место из 180 в Индексе восприятия коррупции. Мы там «поселились» между Папуа — Новой Гвинеей и просто Гвинеей. Почему-то кажется что после поправок Минюста опустимся пониже Папуа.
Читайте также: Китайская угроза: готовится «великое ограбление» на 251 миллиард долларов
В законах хотят прописать случаи, когда от взятки и конфликта интересов невозможно отказаться. Об этом в материале обозревателя КП.ру Георгия Бовта.
Минюст выдвинул инициативу, которая с обывательской точки зрения выглядит странной. И это еще — мягко говоря.
Речь о разработке поправок в законы для уточнения ряда моментов, «когда несоблюдение запретов и требований, установленных в целях противодействия коррупции, вследствие обстоятельств непреодолимой силы не является правонарушением».
Это что, когда не мог «совладать» с «непреодолимой силой» и взял взятку?
Минюст пока весьма туманен в своих поисках оптимальной войны с коррупцией. Формулирует он задачу примерно так: «Коррупционное правонарушение является виновным деянием лица, оценка обстоятельств совершения которого дается в ходе соответствующей проверки.
В связи с этим в случае установления в ходе такой проверки обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии вины, действие (бездействие) такого лица не может быть квалифицировано как коррупционное правонарушение», — сказано в пояснении.
Это как? Когда чиновнику на банковский счет некий «доброхот» просто перевел деньги, а тот не знал?
Или когда жена чиновника «случайно» выиграла государственный тендер? Так получилось, что она работает в той же сфере, которую курирует муж. Она тоже «не знала». Так бывает?
И потом — надо же «верить людям», зачем всех скопом обвинять и подозревать?!
Дети чиновника тоже могут работать в той же сфере, что и папа. Вводить запрет на профессию? Как можно, помилуйте, мы же демократическая страна!
А как же проверка на коррупционность законопроектов? Она ведь еще не так давно была в моде. Но сейчас заглохла. А никак! Нельзя же, мол, заведомо подозревать, как следует из пояснений Минюста, что среди бюрократов-инициаторов какого-либо законопроекта, могут быть корыстные люди, замышляющие очередной запрет или усложнение условий для бизнеса «под себя».
Что среди бюрократов вообще могут быть коррупционеры. Они ведь все хотят как лучше…
То есть теперь у бюрократии может появиться «презумпция некоррумпированности». Тогда как всякий нормальный госаппарат вообще-то должен быть заточен на то, чтобы в корне изничтожить даже намеки на конфликт интересов как заведомо коррупционный.
А вот Минюст считает, что «в определенных обстоятельствах соблюдение требований о предотвращении конфликта интересов… невозможно в силу объективных причин». Это что такие за причины?
А такие, что у нынешних чиновников уже подросли дети и даже внуки. И их надо пристраивать на теплые места и у финансовых потоков. А положение о «конфликте интересов» этому мешает. Значит, долой само понятие такое из законов? Так что ли?! Во всяком случае для «правильных людей».
Кто будет определять, есть коррупционность или нет? Кажется, субъективизм еще больше возрастет. А он и так зашкаливает. По принципу «друзьям — все, врагам — закон».
По данным международной организации Tranparency International за 2018 год Россия заняла 138 место из 180 в Индексе восприятия коррупции. Мы там «поселились» между Папуа — Новой Гвинеей и просто Гвинеей. Почему-то кажется что после поправок Минюста опустимся пониже Папуа.
Читайте также: Китайская угроза: готовится «великое ограбление» на 251 миллиард долларов
Источник - Русская весна
