Мы еще выпьем за победу!

Их остались единицы, воинов Советской Армии, которые вышли победителями в той страшной Великой Отечественной войне. В свои 93 года Георгий Константинович Константинов, встречая гостей у порога своего дома всегда бодр и подтянут. Застегнув пиджак с наградами, он ловко одевает кубанку. Она, объясняет ветеран, всю войну была с ним, хранит память о тех годах, о том времени, о тяжелом ратном труде советских воинов.

…Война застала его в Бресте, где он в составе 70-й погранзаставы 22 июня готовился встретить день рождения. Но судьба распорядилась иначе, обрушив на погранцов шквальный огонь немецких войск. Они держались до последнего, вспоминает ветеран, но силы были неравны, и поступила команда отступать. Кусая до крови губы, сжав крепко оружие, они отступали к Сталинграду, где должны были влиться в ряды готовящихся защищать город Сталина до последнего вздоха, до последней капли крови.

Дошли до станицы Камышенной, на пристани объявили привал. Вокруг – сотни, тысячи эвакуированных, неразбериха, слезы, шум.

– Я настолько натер ноги во время пути, что и думать ни о чем не мог, - вспоминает Георгий Константинович, - И тут слышу окрик: «Гриша, Гриша Константинов!» И навстречу мне бежит мой земляк из Новобешево, бывший председатель сельского совета Дмитрий Мангош. Его, как я потом узнал, направили эвакуировать колхозный скот. Он меня обнимает, целует, спрашивает: «Куда ты идешь? Зачем ищешь свою смерть? Поехали с нами в Казахстан, по крайней мере останешься жив. Ведь убьют же тебя».

А я ему отвечаю: «Дядя Митя, извините, я человек военный, я государству воинскую присягу давал. Вот если увидите кого из наших, передайте моей мамулечке привет, скажите, что ее сын жив и что с победой вернется домой».

Дошли до Волги, дорога трудная, ширится паническое настроение среди не только рядового, но и среди командного состава. А тут – переправа. Но где там переправляться – налетела вражеская авиация и 16 часов бесперебойно бомбит наши позиции! Мы лежим, каждый из нас ждет свою смерть, а бомбы все падают, все воют, земля вокруг вздыбливается от удара снарядов. Я и вовсе потерял всякую ориентацию, ползком куда-то передвигаюсь, а тут меня кто-то за ногу хватает и стягивает в огромную воронку. Старший говорит: «Сынок, снаряд дважды в одну воронку не падает, сиди, останешься жив». Второй день рождения справил, считай.

Он переправился на другой берег Волги, остался жив, выжил и в Сталинградской битве, а затем, пройдя ускоренный курс обучения, был направлен в 14-ю штурмовую бригаду особого назначения разведчиком. 21 языка за время войны он вместе со своими товарищами доставили с тыла противника. И о каждой такой вылазке можно писать книгу.

Но сегодня ветерана Сталинградской битвы, который День Победы встречал в Берлине, волнуют не те далекие события. В Старобешево еще недавно хозяйничали представители батальона «Азов», здесь шли бои, ветеран снова слышал разрывы и вой ложащихся рядом с жилыми домами снарядов. Неподалеку от дома – огромная воронка, на самом доме пришлось перекрывать крышу, а Георгий Константинович, переживший Великую Отечественную, едва не погиб, когда снаряд попал в его дом.

– За что я проливал кровь? Что я оставлю вам, дорогие мои? – задает он вопрос депутату парламента Новороссии Ирине Поповой, которая вместе с помощниками приехала поздравить ветерана с годовщиной Сталинградской битвы и привезла гуманитарную помощь от жителей Севастополя.

Что можно ответить ветерану, который сам едва не стал жертвой этой бессмысленной войны? На высотках, окружающих Старобешево, летом стояли артиллерия украинской армии, огонь которой был направлен в сторону Моспино и Иловайска. Каждый день над жилыми домами Старобешево летели снаряды. Нацгвардия чувствовала себя здесь хозяевами, разгромив первым делом памятник Ленину, а затем совершая и более страшные преступления. Пожилого отца нынешнего коменданта Старобешево за то, что сын воевал в ополчении под Иловайском, избили так, что поломанные ребра травмировали легкие, а сына… 23-летнего паренька привязали за ноги тяжелой военной машины и таскали по всему Старобешево, пока он не умер…

Говорят на автомате нынешнего коменданта выгравировано: «За сына!».