Россия — не Орда, а цивилизация

ЛЕПЕХИН Владимир
На днях президенту Молдавии Игорю Додону удалось заблокировать утвержденный парламентом законопроект о том, чтобы отмечать 9 мая не только День Победы, но и День Европы. (Той самой Европы, большая часть которой в период войны с гитлеровцами была на их стороне — а сегодня требует даже не примирения с победителями, но признания победителями себя любимых).
Я уже не говорю об Украине, где в минувший четверг пробандеровские власти организовали русофобский шабаш с участием военных стран НАТО. (https://ria.ru/analytics/20170824/1501018422.html)
Впрочем, рыба ищет, где лучше, а продажные квазиэлиты — где больше платят. Срам же свой эти «элиты» пытаются прикрыть «аргументом» о том, что Россия (как и в свое время СССР) — это Орда, то есть «не цивилизованная» страна, а русские — орки, то бишь «азиаты».
Но не будем о расизме. Поговорим о другом — о том, что западные фальсификаторы не ограничиваются переписыванием истории Второй Мировой войны. В оценке истории нашей страны перевираются все её периоды, не только советский.
Одно из направлений фальсификации русской и российской истории касается отношений Руси и Золотой Орды. Причем, этот исторический период подвергается сегодня атакам не только с Запада, но и с Востока. И если западные фальсификаторы приписывают современной оссии ордынские родовые черты, стремясь на этом «основании» цивилизовать (то есть захватить) РФ извне, то условно восточные стремятся навязать русским мысль о вторичности русского мира, усилив тем самым внутри России исламский, тюркский и иные факторы с целью смены вектора её развития с западного на восточный.
К сожалению, в самой России находятся персонажи, подыгрывающие зарубежным мифотворцам и предлагающие согражданам в качестве национальной идеологии конструкции, льющие воду на мельницу неонацистов Запада или же радикалов Востока.
В принципе, нет ничего зазарного в том, что на волне растущего отвращения к Западу многие российские эксперты в поиске альтернатив обращаются к истории. Другое дело, что некоторые из них предлагают в качестве альтернативы образ Орды, мотивируя свой выбор тем соображением, что у нашей страны — женский образ, а потому, мол, Запад не боится России. По мнению ордынцев, российская власть должна встать в позицию мужчины, отца и воина, противопоставив феминизированным евроамериканцам железную волю потомков Чингиз-хана — и тогда те убоятся и сбавят обороты своей русофобии.
Подобный пафос, с моей точки зрения, не просто ошибочен, но абсолютно вредоносен. Но прежде чем высказать ряд аргументов против того, чтобы Россия признала себя Ордой, отмечу, что ордынский период представляется мне одним из значительнейших эпизодов тюркско-туранской истории, определяющих национальный код нескольких десятков евразийских этносов. И это нормально, когда ордынские традиции получают распространение, например, в Казахстане, Кыргызстане и некоторых российских республиках.
Вместе с тем, следует иметь в виду, что общепринятая точка зрения на Орду (что в её западной версии, что в восточной) весьма далека от реальной. Так, сегодня все более очевидно, что понятие «татаро-монгольское иго» — ложный термин, введенный в оборот польскими иезуитами в 15 веке с целью пропаганды на захватываемых ими русских территориях западно-католического образа жизни. И государство «Золотая Орда», которое в российской историографии с какого-то момента стали отождествлять с татарами и монголами, не имеет прямого отношения ни к первым, ни ко вторым.
Орда под властью Чингиз-хана (кем он был в действительности до сих пор точно не известно) изначально объединила многочисленные кочевые племена, естественным образом мигрировавшим по степным пространствам Евразии в поисках новых пастбищ. Эти племена сталкивались с соседними народами и периодически совершали набеги на государства по границам степи: на Русь, на Булгарию (булгары — основные предки нынешних поволжских татар), на государства Центральной Азии и Северного Кавказа, что естественно для степняков. (К слову, в тексте такого важного документа начала 15 века, как «Житие Преподобного Сергия Радонежского», нет понятий «татарская Орда» или же «иго»; Сергий благословлял своих монахов Пересвета и Ослябю на битву с половцами). К моменту же наивысшего своего расцвета (к середине 14 века) Орда представляла собой, по сути, племенной союз, которым заправляли уже не чингизиды, а исламизированная арабами хорезмская военная знать — и дань этой знати платили все входящие в союз племена и государства, не только Русь. (https://ria.ru/zinoviev_club/20150623/1082594924.html)
Тема Орды столь объемна, что раскрыть её в рамках настоящей статьи совершенно невозможно. И я в данном случае хочу отметить лишь одну деталь: Русь некоторое время была не столько под Ордой, сколько в составе Орды — её во многом автономной частью.
Находясь в составе Золотой Орды, Русь не могла не испытывать влияния со стороны степных культур и тюркских языков, из которых в русский язык пришли многочисленные тюркизмы.
Но в духовном смысле русские не только не «прогнулись» под ордынские элиты, но укрепились в своей инаковости и самобытности, оперевшись, в первую очередь, на православный дух.
То есть, в период ордынского доминирования в Евразии Россия не только не обордынилась, но стала самой, что ни на есть, подлинно-христианской державой, в отличие от католической Европы, ударившейся в многочисленные ереси, что и привело её в итоге к агрессивной дехристианизации. И нет в российской политической системе, на самом деле, никаких ордынских черт (русские князья и цари, начиная, пожалуй, с Владимира равнялись на константинопольских базилевсов, а не на ордынских ханов). Как нет в русских монгольской или кыпчакской крови. Что бы не выдумывал по этому поводу Сэмюэль Хантингтон и прочие западные «специалисты» по русской истории.
Не являются русские и туранцами, как утверждают некоторые евразийцы, если не считать общего для праславян, пратуранцев и праперсов праязыка.
В православной вере и византийской культуре — вот где находятся основные ментальные корни русской цивилизации. Именно они питали древо Московии, Русского Православного царства, а затем и Российской империи. Ну и после естественного провала попытки построить на месте русского мира советскую антиправославную мегацивилизацию для русских и россиян было бы логично, не отказываясь от некоторых очевидных достижений советского периода (контроля за национальными активами, суверенной техноструктуры, социального опыта, передовых образовательных практик и т. п.) обратиться к своим цивилизационным истокам и сущностям.
Увы, новый правящий класс попытался развернуть Россию на Запад (то есть против самой себя), что обернулось разграблением страны и почти полной утратой гражданами РФ своей цивилизационной идентичности. И лично у меня нет никаких сомнений в том, что обращение русских и постсоветских людей в ордынцев будет обречено на провал, как и стремление сделать из них европейцев.
На самом деле у России собственный путь, как бы это банально не звучало после многочисленных экспериментов по выработке чего-то нового и особенного взамен традиционного и имманентного.
(https://ria.ru/zinoviev_club/20150528/1066937714.html) Путь этот предполагает воспроизводство традиционной для российской цивилизации ценностной матрицы, в основе которой лежит уникальная евразийская география и обусловленные ею земледельческий (то есть созидательный, а не кочевой, как у степняков, и не торговый, как у западно-европейцев) экономический уклад и крестьянский образ жизни, технологизированный в период советской индустриализации. (https://ria.ru/zinoviev_club/20150818/1192781173.html?inj=1)
Надо ли объяснять, что кочевой и торговый уклады естественным образом связаны с технологиями постоянной экспансии, чего не скажешь про земледельцев, обустраивающих заселяемые крестьянами территории? (На эту особенность русского цивилизационного архетипа еще 150 лет назад обратил внимание Николай Данилевский). (http://eurasian-movement.ru/archives/1650)
Да, Россия — женская страна. Нигде Богородица, София премудрая и образ Родины-матери не почитаются так, как в России. Но в этом сила нашей страны, а не её слабость. В частности, у российского воинства куда более сложная и важная миссия, чем у воинов-захватчиков с Запада или Востока. Условный земледелец, когда его вынуждают взять в руки оружие, обязан защитить не только свою землю, но и семью, в первую очередь — детей и женщин. Что естественным образом придает ему особые силы.
Россия — не Орда и никогда ею не станет. Просто потому, что у русских другая цивилизационная программа. В отличие от рационального Запада и иррационального (эмоционального) Востока, наша страна призвана быть душой мира.
Другое дело, что Россия обязана дружить и соратничать с ордынскими народами. История не знает иных примеров, кроме евразийского, когда бы принципиально разные цивилизации и субцивилизации (в северной Евразии это славяне, тюрки, финно-угры и туранцы) тысячелетиями не просто взаимодействовали, но взаимообогащали друг друга. И эту традицию следует укреплять. (https://ru.sputnik.az/expert/20160808/406703693.html)
Славяне и тюрки — основные опорные элементы евразийской цивилизации, обрастающей сегодня такими общими структурами, как СНГ, ЕАЭС, ШОС, ОДКБ. А потому успех интеграционных процессов на постсоветском пространстве во многом зависит от славяно-тюркского единения. (https://ru.sputnik.az/expert/20170828/411618759/evrazijskaja-ideja-eajes-adgezal-mamedov.html)
Россия, Казахстан, Турция, Иран, Узбекистан и другие крупнейшие страны центра Евразии, включая левобережную Украину и Кавказ, объективно обречены на то, чтобы коллективно и самостоятельно, без подсказок из Вашингтона или Брюсселя определять судьбу континента. Не отказываясь от своих идентичностей, но сверяя их со странами соседями в поиске общего, эти и многие другие евразийские державы призваны смотреть в будущее, а не подменять его прошлым.
Попытки же пантюркистов навязать России идеологию предвзято понимаемой Орды, как и стремление некоторых русских национал-радикалов продвинуть идею новой Российский империи, раскалывают Евразию и делают её легкой добычей все более агрессивного Запада, его спарринг-партнера в лице формирующегося у южных границ РФ «Исламского халифата» и все более могучего Китая, с конфуцианским спокойствием ожидающего, когда мимо него проплывут трупы его цивилизационных конкурентов.