Washington Post: Германия уже устала расплачиваться за санкции против России

Американские и европейские лидеры продолжают выступать с призывами «ужесточить санкции», надеясь повлиять на политику России. Однако результаты новейших европейских экономических исследований показывают, что и сами страны Запада вынуждены платить за это немалую цену из-за ответных мер, недоступности кредитов и ощущения утраты доверия, пишет The Washington Post. Политикам необходимо учесть, что за санкции против России сейчас расплачиваются американские союзники в Европе, в первую очередь, Германия — такие выводы содержатся в экспертной оценке, которую провели эксперты Кильского института мировой экономики на базе всестороннего изучения проблемы влияния санкций, отмечается в статье.
«На Германию приходится почти 40% от потерь западных стран. В то время как другие геополитически значимые участники рынка, такие как Великобритания, Франция и Соединённые Штаты, затронуты санкциям в гораздо меньшей степени», — отмечают европейские экономисты Юлиан Хинц и Маттье Крозе, авторы опубликованного недавно исследования.
Согласно результатам исследования, за период с начала 2014 года по конец 2015 года ограничительные меры Запада привели к потере бюджетных поступлений на общую сумму $114 млрд. Однако ущерб при этом понесла не только Россия, бюджет которой лишился $65 млрд — почти в такой же степени санкции отразились и на США и Евросоюзе, у которых доходы сократились в совокупности более чем на $50 млрд, сообщает The Washington Post. Причём на страны-члены Европейского союза приходится до 90% общего сокращения поступлений от экспорта, и львиную долю этих потерь покрывает экономический центр Евросоюза.
Постоянная готовность Евросоюза следовать политике санкций свидетельствует о том, насколько «серьёзной угрозой» считают Россию входящие в него страны: Россию постоянно обвиняют во вмешательстве в выборы в США и в Европе, а её военные учения вызывают обеспокоенность в соседних странах, в результате чего некоторые скандинавские и прибалтийские страны даже приняли «превентивные меры для защиты на случай российского вторжения», отмечается в статье. В частности, там восстановили призыв на срочную военную службу, а также расширили военные базы и убежища.
Но если рассматривать ситуацию с экономической точки зрения, то из-за санкций в отношении России в особо сложном положении оказалась Германия, где законодатели пытаются найти баланс между стремлением «наказать» Россию и попыткой поддерживать обширные торговые связи между двумя странами, пишет The Washington Post. Географически и исторически она уже давно является «более близким» партнёром России, чем любая другая крупная европейская страна, учитывая, что руководство бывшей «коммунистической» Восточной Германии поддерживало тесные связи с СССР вплоть до воссоединения с Западной Германией, и на востоке по-прежнему живёт значительное количество немцев с российскими корнями.
Географически Германия также в значительной степени зависит от российского экспорта газа, а прежние лидеры Германии считают себя «политическим связующим звеном» между Западом и Кремлем, говорится в статье. «Немцы, придерживающиеся левых и ультраправых взглядов, всегда питали слабость к Москве — отношения с ней, казалось, строились на условиях большего равенства, чем с США, которые остаются единственной сверхдержавой», — отметил в интервью профессор Стефан Берлинг, преподающий международную политику в Университете Регенсбурга. «Если бы Путин не вторгся в Крым и Восточную Украину, многие немцы считали бы его естественным союзником в период охлаждения трансатлантических отношений», — уверен Берлинг.
Однако опрос общественного мнения, проведённый в Германии в 2014 году, показал, что «путинскую аннексию Крыма» приняли почти 40% населения страны, хотя сохранять связи с Россией после событий в Крыму «стало для немцев гораздо неудобнее», пишет The Washington Post. Известным сторонником «пророссийского подхода» считается, в частности, бывший канцлер Германии Герхард Шрёдер — предшественник Ангелы Меркель, руководивший страной в течение семи лет. Проиграв Меркель на выборах, Шрёдер выбрал карьеру в сфере российского бизнеса и за последнее десятилетие много работал в сфере российской энергетики, являясь членом совета директоров нескольких консорциумов, в которых российская компания «Газпром» является либо держателем контрольного пакета акций, либо единственным акционером, отмечается в статье.
«Удивительная карьера» Шрёдера в российской энергетической отрасли достигла новых высот в этом году, когда бывший канцлер стал председателем совета директоров крупнейшей нефтяной компании России — «Роснефти», в которой Кремль также владеет контрольным пакетом акций. «Связи Шрёдера отражают более широкую готовность некоторых немецких политиков и компаний восстановить отношения со страной, которая в других странах Запада считается врагом», — подчёркивает The Washington Post.
В мае этого года, несмотря на продолжающиеся санкции, немецкие компании «с удовлетворением» отметили рост торговли с Россией, хотя эти цифры пока ещё не были отражены в вышеупомянутом исследовании, сообщается в статье. Эксперты также отмечают, что в большинстве случаев сокращение экспортных поступлений в странах Запада объясняется не ответным эмбарго на ввоз сельхозпродукции из этих стран в Россию, а «утратой доверия» западных банков к российским предприятиям. И за прошедший период немецкие компании уже смогли восстановить некоторые из своих прежних торговых связей, не нарушая западных санкций, за счёт лоббирования в пользу более нормализованной торговой и кредитной практики, поясняет The Washington Post.
Усилия по улучшению отношений с Россией в последнее время также поддержал лидер Свободной демократической партии Германии Кристиан Линднер, выступающий за развитие бизнеса, и члены основной социал-демократической партии. С момента введения санкций в 2014 году немецкий бизнес лоббирует вопрос о «максимальном ограничении санкционного воздействия» на российские компании. А в условиях ухудшения отношений между европейскими странами и американской администрацией Трампа немецкие политики, похоже, всё больше готовы прислушиваться к этому, заключает The Washington Post.

По материалам