Почему «Стратегию 2020» заменили «Стратегией», — Д. Стешин
1 января 2016. Разместил: mediapuls
В канун Нового года Президент РФ своим Указом утвердил «Стратегию национальной безопасности». 1 января, корреспондент Дмитрий Стешин «КП.ру» прочитал документ и сравнил, что за семь лет изменилось в политике России.
До 31 декабря 2015 года, у нас имелась «Стратегия национальной безопасности до 2020 года», утвержденная Указом президента в мае 2009 года. Это достаточно небольшой документ — не более десяти печатных страниц, который безнадежно устарел много лет назад, возможно, еще семь лет назад, в момент подписания Указа Президентом. Отличия старой и новой «Стратегии» велики. Вот, на мой взгляд, самые важные различия, которые удалось определить.
Глава «Положение России в современном мире»
Было:
«Развитие мира идет по пути глобализации всех сфер международной жизни, которая отличается высоким динамизмом и взаимосвязанностью событий».
Подразумевалось, что Россия успешно входит в этот глобальный мир, на равных правах. Отмечались отдельные недостатки в «региональной архитектуре Евро-Атлантического региона» и не очень позитивная роль Северо-Атлантического альянса в решении этих проблем.
Стало:
Первое, о чем говорится в новой «Стратегии», — «национальные интересы России», вообще, это словосочетание встречается в «Стратегии» чуть ли не в каждом третьем предложении:
«Государственная политика в сфере обеспечения национальной безопасности и социально-экономического развития Российской федерации способствует реализации стратегических национальных приоритетов и эффективной защите национальных интересов».
Дальше, в тексте «Стратегии» сообщается о защите своих национальных и экономических интересов за рубежами страны, а также об участии России в решении международных проблем и урегулировании военных конфликтов. То есть прямым текстом сообщается, что Россия имеет свои интересы за пределами своих границ и будет их отстаивать впредь.
Было:
«Переход от блокового противостояния к принципам многовекторной дипломатии, а также ресурсный потенциал и прагматичная политика его использования, расширили возможности Российской Федерации по укреплению ее влияния на мировой арене».
Сейчас наша страна находится под беспрецедентными экономическими санкциями, причины которых туманны и надуманы. Разумеется, этот пассаж из старой «Стратегии» устарел морально, как и сама внешнеполитическая концепция «энергодержавы». Возможно, внутри российской политической элиты ее никто всерьез и не рассматривал, эту возможность доминировать в международной политике с помощью торговли ресурсами. А вот на Западе ее восприняли серьезно, что дало нам чуть ли не десяток мирных лет на реформу и перевооружение армии. В любом случае, карты открыты, и этот пассаж из старой «Стратегии» более не актуален.
Стало:
«Укрепление России происходит на фоне новых угроз национальной безопасности, имеющих комплексный, взаимосвязанный характер. Проведение Российской Федерацией самостоятельной внешней и внутренней политики вызывает противодействие со стороны США и их союзников, стремящихся сохранить свое доминирование в мировых делах».
В старой «Стратегии» все вызовы и опасности были определены верно — точки обострения и конфликтов не меняются уже десяток лет. Это Ближний Восток, например. Предполагались и военные конфликты у границ России и в зонах ее влияния. Единственное, что не рассматривалось, — активное, военное участие России в решении этих проблем. Скорее, наоборот:
Было:
«На долгосрочную перспективу Российская Федерация будет стремиться выстраивать международные отношения на принципах международного права, обеспечения надежной и равной безопасности государств.
Для защиты своих национальных интересов Россия, оставаясь в рамках международного права, будет проводить рациональную и прагматичную внешнюю политику, исключающую затратную конфронтацию, в том числе и новую гонку вооружений».
Старой «Стратегией» ООН по прежнему рассматривалась как гарант стабильности и соблюдения законов международного права. Вот только в реальности роль ООН что в смуте на Украине, что борьбе с ИГИЛ, оказалась ничтожна. Если не сказать наоборот…
Стало:
«В области международной безопасности Россия сохраняет приверженность использованию прежде всего политических и правовых инструментов, механизмов дипломатии и миротворчества. Применения военной силы для защиты национальных интересов ВОЗМОЖНО (прим.авт.), если все принятые меры ненасильственного характера оказались неэффективны.
Глава «Национальные интересы и приоритеты»
Нет смысла их цитировать, они абсолютно идентичны в обоих стратегиях. Суть интересов и приоритетов можно описать несколькими словами: «Чтобы всем в России было хорошо». Но вот в разделе обеспечения этих интересов видны радикальные изменения:
Было:
«Основное содержание обеспечения национальной безопасности состоит в поддержании правовых и институциональных механизмов, а также ресурсных возможностей государства и общества на уровне, отвечающем национальным интересам Российской Федерации».
Стало:
«Обеспечение национальных интересов страны осуществляется посредством реализации следующих стратегических национальных приоритетов:
1. оборона страны….»
Оборона страны в новой «Стратегии» стоит на первом месте, и это недвусмысленно намекает на то, что война вообще-то уже идет, только не все до конца это понимают. Но, там «где надо», — все понимают прекрасно, и это вселяет некую уверенность. Военная доктрина РФ совершенно другой документ, выходящий за рамки «Стратегии», что новой, что старой.
Можно лишь отметить, что все региональные конфликты в «Стратегии-2015» рассматриваются в связке с мировыми процессами, определяются как не случайные. Также совершенно прямым текстом намекается на реальность применения ядерного оружия для обороны России. В старой «Стратегии» говорится лишь о «сохранении потенциала сил ядерного сдерживания».
В списке угроз новой «Стратегии» появилось упоминание «цветных» революций, а также особое внимание уделяется контролю за средствами коммуникации — можно догадаться, что речь идет в первую очередь об Интернете.
Любопытно, что основная задача государства в обеих «Стратегиях» идентична — это «Рост благосостояния граждан». Очень похожи разделы, касающиеся экономики, науки и здравоохранения. Вещи и идеи, которые там излагаются настолько очевидны, что нет смысла их пересказывать. Можно ограничиться несколькими словами: «опора на собственные силы», «уход от сырьевой зависимости», «импортозамещение в сельском хозяйстве и фармацевтике».
Единственное, все это прописано более подробно и развернуто. Краеуголные расхождения появляются в разделе «Культура», они любопытны.
Было:
«Стратегическими целями обеспечения национальной безопасности в сфере культуры являются: расширение доступа широких слоев населения к лучшим образцам отечественной и зарубежной культуры и искусства…»
Стало:
«Сохранение и приумножение традиционных российских ценностей, как основы российского общества…»
Угрозу авторы концепции рассматривают именно в размывании этих традиционных ценностей, с чем невозможно поспорить. Причем, размывании «путем внешней культурной и духовной экспансии». Еще одна угроза — «снижение роли русского языка в мире».
Глава «Стратегическая стабильность»
В старой «Стратегии» эта глава вообще не содержит никакой конкретики — только затасканные общие фразы. В новом варианте все предельно конкретизировано. Россия не собирается менять свой политический вектор и продолжает двигаться на Восток с помощью множества политических, экономических и военных союзов, которые прилежно перечислены: СНГ, ОДКБ, БРИКС, Шанхайская организация сотрудничества, форум «Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество», «Группа двадцати».
Заявлено о поддержке Абхазии и Южной Осетии. Два пункта посвящены Китаю и Индии, взаимодействие с этими странами или «привилегированное сотрудничество» — важнейший фактор нашей экономической и политической безопасности. Говорится о странах Южной Америки. А вот в отношениях с США Россия лишь «заинтересована». Более никакие страны условного «Запада» в «Стратегии» не упоминаются.
По поводу НАТО и сотрудничества с ним говорится, что «глубина и содержание таких отношений будут определяться готовностью альянса учитывать законные интересы Российской Федерации при осуществлении военно-политического планирования и уважать нормы международного права».
Вернуться назад