Имя Тараса Сидаша хорошо известно в России и за рубежом тем, кто интересуется античной и христианской философией. Тарас Геннадьевич – один из крупнейших в нашей стране специалистов по неоплатонизму, переводчик Порфирия и Плотина, образчик рафинированного интеллектуала. Тем интереснее, что именно он принялся за издание документов по новейшей истории Новороссии. Об этом проекте и об отношении к происходящему в Новороссии Тарас Сидаш рассказа в интервью нашему агентству. — Тарас Геннадьевич, в конце 2014 года свет увидел первый том собрания «Материалы для новейшей истории Новороссии», что представляет собой эта книга? — Книга состоит из двух частей. В первой собраны конституции, законодательные акты, официальные заявления и тому подобные документы, относящиеся к наиболее, с моей точки зрения, интересному периоду Новороссии — периоду ее становления весной-летом этого года. Вторая часть — подборка газеты «Новороссия»: с первого номера до ноябрьских выборов. Будучи печатным органом общественного движения Новороссия, детищем Павла Губарева, она является, по-моему, наиболее интересным и осмысленным из массовых печатных изданий, выходивших в Донецке в по-революционное время. События и в Киеве, и в Донецке имеют значение для всего русского мира — не только российского и украинского в узком смысле пост-советских границ. И имеют они значение в той их части и в том их сегменте, где они не направлялись рукой Вашингтона и Москвы: имеют значение народной откровенности, прямого волеизъявления народного. Поскольку русская интеллигенция всегда относится к народу отчасти как к оракулу, то вот, пожалуйста — чем майские документы ЛДНР, не оракул? (Смеется). Я с удовольствием бы издал книгу и о киевских событиях, если бы кто-нибудь смог на них взглянуть с этой точки зрения. К сожалению, на Киев по сию пору автора не нашлось. — Почему это важно для Вас? В русском интеллектуальном сообществе привыкли рассматривать вас как историка философии, исследователя платонизма, святых отцов, Православия. На первый взгляд — это вещи далекие от текущей политики и от того, что происходит в Новороссии. — Всякое богосознание всегда осуществляется в том или ином самосознании, а самосознание всегда осуществляется в том или ином обществе. Поэтому как богосознание не безотносительно к состоянию общества, так и состояние общества — к богосознанию. Есть скажем памятники, которые трудно даже строго отнести к той или другой категории. Вот, например, у нас на этой неделе выходит второй том «Истории ромеев» Никифора Григоры — первый перевод на русский язык владыки Нектария (Яшунского) — так вот этот памятник сообщает столько же о богосознании автора и тогдашней греческой церкви, сколько и о тогдашних нравах, об обстоятельствах жизни — всем том, что мы называем историей. Так же и в жизни, когда человек или общество начинают жить историю, — то, что происходит с ними, имеет двойное измерение: поступки имеют созерцательное достоинство, а мысли — практическое измерение. Весной-летом этого года определенно пахнуло историей. Впервые, едва ли не с момента крушения Империи народ попытался высказаться. Разумеется, мужам действия, страсти, события — место в Новороссии. Люди же мысли должны понимать, превращать в мысль, встраивать происшедшее в контекст. И то и другое есть в высоком смысле обязанность — и перед людьми, и перед Богом, и перед собой. — Как вы оцениваете то, что происходит там сейчас. Что это, на ваш взгляд: столкновение олигархических интересов, агрессия России — как говорят на Украине? Восстание русских, которые хотят быть в России, борьба с фашизмом? И кто прав в этом конфликте?
— От возникновения республик еще не прошло и года, однако смысл происходящего, насколько я мог понять, уже поменялся. Сейчас американские олигархи воюют с российскими посредством простых людей (самоидентификация по этническому признаку воюющих в данном случае не важна). Американские олигархи неправы: на чужую землю лезть нехорошо. Американских олигархов следует показательно проучить за такие выходки. Все это так, но интереса не вызывает: не потому что это неважно, но потому что не относится к делу государственного строительства. Построить государство без олигархов: это было основным порывом при возникновении Новороссии. Однако уже в августе стало ясно, что — не приняв правила игры олигархов российских — с идеей о свободном от украинских олигархов Донбассе можно попрощаться. Поневоле стали дружить с российскими. Но вместе с этим сама Новороссия осталась в прошлом. Двумя где-то месяцами раньше в Киеве остался в прошлом майдан. Кто прав? В нашем мире, по-моему, вовсе нет правых. Можно сказать, кто не прав вопиющим образом: все до единого лица, виновные в первую очередь в военных, а затем и в уголовных преступлениях. Все, отдающие приказы стрелять по населенным городам без предупреждения населения и организации мер по его эвакуации, должны быть судимы и осуждены. — Как Вы можете оценить реакцию российского общества на то, что происходит в Новороссии, действия государства? — За полным отсутствием такой реальности, как российское общество, никак не могу. Когда говорим об обществе, то подразумеваем социальный организм, т.е. живущее одной жизнью живое существо, имеющее множественность членов, но не жизней. В нынешней России (как и в любой европейской стране) обитает разной степени управляемости толпа, конгломерат механически соотнесенных друг с другом частей. Разумеется, одна страта, одна часть этой толпы восприняла Донбасс так, другая иначе, а третья вообще никак не восприняла — единой жизни-то нет, единый ум народный — на уровне притупленных алкоголем инстинктов. Так что ни о какой единой реакции речи нет.
— Что нужно, чтобы снова возник организм? — Нужно построение с нуля (в этом я всецело согласен с майданом и киевлянами), но, одно дело провозгласить «до основанья»» — при провозглашении все обстоит правильно, и совсем другое «а затем». Совсем другое дело — начинать строить. В начале 20-го века самая радикальная из разрушительных партий, приступив к созиданию самого справедливого общества, выстроила сильно выхолощенную, изначально потертую, лишенную всякого обаяния петербургскую по складу империю. Т.е., если мы хотим говорить о деле, нам нужен не теоретический, так сказать, нуль, но практический. Если мы его обретем, тогда есть надежда, на возникновение нового. Для меня этот вопрос о точке начала — вопрос давно решенный. Первое и непоправимое зло случилось в середине семнадцатого столетия. После этого вся история России — сплошной псевдоморфоз, отчуждение от себя и от Высшего. Мы сейчас это называем церковным расколом… но он касался не только и не столько церкви, сколько как раз народа и общества: тогда именно возник имперский человек — как тот, кто выжил и поднялся во время реформы; и потом он еще в советское время был возогнан и дистилирован — появился советский человек; и даже он должен был еще раз предать, чтобы появилось то, что сейчас населяет Россию, Украину, Белоруссию. Так что нужно возвращаться к тому моменту, когда зло еще не совершилось. Обитатели нынешней России, Украины, Белоруссии не могут вновь стать народом, но — верю — из нас может выйти новый народ. Кто знает, может быть нынешняя донецкая Новороссия — начало большого пробуждения? Раскол по невежеству считают явлением специфически великорусским: это, конечно, недоразумение. Кружок ревнителей благочестия, выходцем из которого был также и Никон, изначально состоял из, условно говоря, нижегородской фракции (протопоп Иван Неронов, скажем, и его сын духовный протопоп Аввакум Петров) и малоросско-белорусской: разве не из Чернигова был протопоп Михаил Рогов, да и службу Анне Кашинской писал не Епифаний ли Славинецкий? Расколом обычно называют расправу с «нижегородцами», но, позвольте, разве не стоит по сей день вопль о тех ужасах, кои претерпели украинцы, когда их самую малость позже московские патриархи приводить к смиренью по-свойски стали, разве не было отвергнуто малоросское богословие и обычаи литургические на Соборе 1690 г.? Итак, между расправой с нижегородцами и расправой с малороссами около тридцати лет, разве это срок? Разумеется, раскол иначе протекал в Чернигове и Львове, а иначе на Онеге и Керженце — слов нет. Но «связь времен» прервалась, мне кажется, именно тогда. — Кому в первую очередь могут быть интересны издаваемые Вами книги по Новороссии? — Ну, уже, по-моему, понятно, что всем, кто хочет услышать людей — хорошему священнику, учителю, чиновнику... И это не всё. Мир меняется очень быстро. Когда я собирал эту книгу, все материалы легко можно было найти в сети. Предлагаю Вам сейчас поискать там майскую конституцию ЛНР... Кто знает, что уйдет еще через год? Мы можем считать ЛДНР террористическими организациями, можем — легионами ангельскими, но мы должны ясно понимать, что они делали, а для этого как раз и нужно знать материалы, нами собранные. — Где можно найти книгу, есть ли она в библиотеках? — Она рассылалась, как и все книги «Квадривиума», и значит есть в 140 библиотеках России, в 20 библиотеках Белоруссии, в Азербайджане, Грузии… — Как можно приобрести первый том «Материалов», и когда будет готов второй? — "Дом книги" в Москве и Петербурге, интернет-магазин Озон. На сайте нашего издательства www.neizdat.ru можно приобрести книги и в розницу, и оптом по самым низким ценам с высылкой в любой город мира. Второй том будет готов к началу марта. Это работа моего старого знакомца, барда, эссеиста и по совместительству верстальщика нашего издательства Александра Сурнина. Воспоминания очевидца о событиях от Майдана до падения Краматорска, которые автор пережил дома, т.е. в Краматорске. В книге нарочито много местной печати … настроения людей, жизнь небольшого городка, логика событий, всё становится очень понятно. Достоверная, камерная книга. Проект открыт для сотрудничества. Ждем авторов. Связь через сайт издательства. Беседу вел Николай Преображенцев
Новости СМИ2 В комментариях к материалам, размещенным на нашем портале, запрещено использование мата, оскорбительной по отношению к собеседникам и авторам материалов лексики. За нарушение данного правила комментарии будут удаляться Скрыть
