«Милость» Кремля: Гарпия расправляет крылья
26 мая 2016
26.05.2016 - 5:00
«Something in the way…» («Нечто приближается…») — спел когда-то Курт Кобейн.
Ощутимые шаги приближения этого «нечто» в российско-украинских отношениях слышны уже совершенно отчетливо, но ясно понять весь его смысл все еще довольно непросто. Ясно одно — у возвращения Надежды Савченко на Украину будут весьма интересные последствия.
Итак, Савченко — в Украине, Ерофеев и Александров — в России. Савченко помилована президентским спецуказом Владимира Путина, аналогичным образом поступил и Порошенко с «пленными грушниками». Савченко президентским бортом привезли из Ростова-на-Дону, а самолет с освобожденными россиянами полетел из Киева во Внуково.
Что нам всем думать об этой истории, исходя из общеизвестных фактов?
Первое и главное — для меня, россиянина, важна прежде всего не Савченко, а двое пленных российских бойцов. Были ли они кадровыми военнослужащими или одними из тысяч российских добровольцев — не суть важно. Важно, что, вопреки всему вою украинских свидомитов и местных либералов — всех этих бабченок и шендеровичей, Россия своих не бросила, а добилась свободы для своих граждан.
Добилась их освобождения, даже пойдя на уступки украинской стороне, так как, в общем и целом, обычные ополченцы Ерофеев и Александров «рекламировались» Киевом как невероятно ценные заложники, чуть ли секретные суперагенты, именно с дальнейшим прицелом обменять их на Савченко. Которая без всякой рекламы была самым настоящим военным преступником с доказанной виной.
Добилась освобождения даже, как выяснилось, при прямом участии Владимира Путина, который обсуждал в числе прочих, и этот вопрос в ночном телефонном разговоре «Нормандской четверки». Мне на ум приходит только сравнение с израильским капралом Гиладом Шалитом, похищенным ХАМАСом и обменянным потом на 1027 (!!!) помилованных палестинских заключенных. Мы тоже так умеем, не сомневайтесь, господа русофобы.
Второе — в числе факторов, повлиявших на решение помиловать Савченко, была просьба родственников погибших журналистов ВГТРК, в смерти которых была виновна украинская военная. Это добавляет важный нравственный компонент в ситуацию, возвышая ее с уровня обычного дипломатического торга до высот христианской морали. Единственные люди в мире, у кого было духовное право просить помиловать убийцу их близкого человека, были именно родственники Игоря Корнелюка и Антона Волошина. Великодушно пойдя им навстречу, Путин морально возвысил российскую сторону над оппонентом.
Теперь плавно переходим к политическим последствиям освобождения Савченко. Вообще-то, Путин выразил надежду (извините за каламбур…), что «подобные решения приведут к уменьшению противостояния в известной зоне конфликта и помогут избежать подобных ужасных и ненужных потерь».
О возможном снижении напряжения на Донбассе одновременно с ним (и вряд ли это было случайно) высказался и глава ДНР Александр Захарченко — он заявил во время прямой линии с жителями Херсонской области, что, в принципе, воссоединение ДНР и Украины все еще возможно, при условии денацификации нынешней системы власти, осуждения переворота 2014 года и смены руководства страны путем свободных выборов.
С учетом того, что на нынешний момент наибольший рейтинговый вес у бывших «регионалов» из «Оппозиционного блока», то, де-факто, Захарченко просто отодвинул процесс реинтеграции к ближайшим выборам, на которых сменится качественный состав украинской власти.
Возвращение Савченко было выгодно, с одной стороны, прежде всего, Порошенко, который теперь получает бонусы к своему худеющему рейтингу как «вызволитель». В обмен на эту красивую роль для Пети Владимир Владимирович почти наверняка потребовал от него «множество мелких услуг». В том числе, и таких, которые сделают его пожелания об «уменьшении противостояния» вполне реалистичными.
С другой стороны, Путин — опытный политик. Оказывая услугу своему оппоненту, он закладывает в нее и мину замедленного действия. Какую именно?
Савченко — эдакая «Жанна д’Арк» украинских националистов, культовая персона, некая точка консенсуса для всех разрозненных групп и течений свидомитов. Весьма показательно, что ее сестра, Вера, поспешила пригрозить Порошенко привлечь добровольческие батальоны к освобождению Надежды Савченко, если ее вдруг поместят в СИЗО (видимо, это было сказано из-за неясности, на каких условиях Россия отпустила заключенную — помилования или экстрадиции и дальнейшего отбывания наказания в своей стране).
Сама Надежда в своей первой же речи в аэропорту поспешила заверить всех, что она «готова еще раз положить свою жизнь на поле боя». Не станет ли Савченко конкурентом Порошенко, благодаря своему распиаренному образу и общей отмороженности, которая никуда из нее не делась? Если так, то Порошенко в погоне за рейтингом привез в страну собственную гибель (с любезного разрешения Путина).
Так или иначе, something in the way — в российско-украинской политике пошли тектонические подвижки, а последствия бы увидим в самом ближайшем времени.
Григорий Игнатов
Журналистская Правда
«Something in the way…» («Нечто приближается…») — спел когда-то Курт Кобейн.
Ощутимые шаги приближения этого «нечто» в российско-украинских отношениях слышны уже совершенно отчетливо, но ясно понять весь его смысл все еще довольно непросто. Ясно одно — у возвращения Надежды Савченко на Украину будут весьма интересные последствия.
Итак, Савченко — в Украине, Ерофеев и Александров — в России. Савченко помилована президентским спецуказом Владимира Путина, аналогичным образом поступил и Порошенко с «пленными грушниками». Савченко президентским бортом привезли из Ростова-на-Дону, а самолет с освобожденными россиянами полетел из Киева во Внуково.
Что нам всем думать об этой истории, исходя из общеизвестных фактов?
Первое и главное — для меня, россиянина, важна прежде всего не Савченко, а двое пленных российских бойцов. Были ли они кадровыми военнослужащими или одними из тысяч российских добровольцев — не суть важно. Важно, что, вопреки всему вою украинских свидомитов и местных либералов — всех этих бабченок и шендеровичей, Россия своих не бросила, а добилась свободы для своих граждан.
Добилась их освобождения, даже пойдя на уступки украинской стороне, так как, в общем и целом, обычные ополченцы Ерофеев и Александров «рекламировались» Киевом как невероятно ценные заложники, чуть ли секретные суперагенты, именно с дальнейшим прицелом обменять их на Савченко. Которая без всякой рекламы была самым настоящим военным преступником с доказанной виной.
Добилась освобождения даже, как выяснилось, при прямом участии Владимира Путина, который обсуждал в числе прочих, и этот вопрос в ночном телефонном разговоре «Нормандской четверки». Мне на ум приходит только сравнение с израильским капралом Гиладом Шалитом, похищенным ХАМАСом и обменянным потом на 1027 (!!!) помилованных палестинских заключенных. Мы тоже так умеем, не сомневайтесь, господа русофобы.
Второе — в числе факторов, повлиявших на решение помиловать Савченко, была просьба родственников погибших журналистов ВГТРК, в смерти которых была виновна украинская военная. Это добавляет важный нравственный компонент в ситуацию, возвышая ее с уровня обычного дипломатического торга до высот христианской морали. Единственные люди в мире, у кого было духовное право просить помиловать убийцу их близкого человека, были именно родственники Игоря Корнелюка и Антона Волошина. Великодушно пойдя им навстречу, Путин морально возвысил российскую сторону над оппонентом.
Теперь плавно переходим к политическим последствиям освобождения Савченко. Вообще-то, Путин выразил надежду (извините за каламбур…), что «подобные решения приведут к уменьшению противостояния в известной зоне конфликта и помогут избежать подобных ужасных и ненужных потерь».
О возможном снижении напряжения на Донбассе одновременно с ним (и вряд ли это было случайно) высказался и глава ДНР Александр Захарченко — он заявил во время прямой линии с жителями Херсонской области, что, в принципе, воссоединение ДНР и Украины все еще возможно, при условии денацификации нынешней системы власти, осуждения переворота 2014 года и смены руководства страны путем свободных выборов.
С учетом того, что на нынешний момент наибольший рейтинговый вес у бывших «регионалов» из «Оппозиционного блока», то, де-факто, Захарченко просто отодвинул процесс реинтеграции к ближайшим выборам, на которых сменится качественный состав украинской власти.
Возвращение Савченко было выгодно, с одной стороны, прежде всего, Порошенко, который теперь получает бонусы к своему худеющему рейтингу как «вызволитель». В обмен на эту красивую роль для Пети Владимир Владимирович почти наверняка потребовал от него «множество мелких услуг». В том числе, и таких, которые сделают его пожелания об «уменьшении противостояния» вполне реалистичными.
С другой стороны, Путин — опытный политик. Оказывая услугу своему оппоненту, он закладывает в нее и мину замедленного действия. Какую именно?
Савченко — эдакая «Жанна д’Арк» украинских националистов, культовая персона, некая точка консенсуса для всех разрозненных групп и течений свидомитов. Весьма показательно, что ее сестра, Вера, поспешила пригрозить Порошенко привлечь добровольческие батальоны к освобождению Надежды Савченко, если ее вдруг поместят в СИЗО (видимо, это было сказано из-за неясности, на каких условиях Россия отпустила заключенную — помилования или экстрадиции и дальнейшего отбывания наказания в своей стране).
Сама Надежда в своей первой же речи в аэропорту поспешила заверить всех, что она «готова еще раз положить свою жизнь на поле боя». Не станет ли Савченко конкурентом Порошенко, благодаря своему распиаренному образу и общей отмороженности, которая никуда из нее не делась? Если так, то Порошенко в погоне за рейтингом привез в страну собственную гибель (с любезного разрешения Путина).
Так или иначе, something in the way — в российско-украинской политике пошли тектонические подвижки, а последствия бы увидим в самом ближайшем времени.
Григорий Игнатов
Журналистская Правда
Источник - Русская весна
