Как российские оппозиционеры начинают на чужбине Родину свою любить

ШАМИР Исраэль
Западу интересны лишь те, кто отчаянно критикует нашу страну
Русские диссиденты — наивные люди. Были они наивными в советские времена, что можно было объяснить неопытностью: народ за границу не ездил, и западные нравы представлял себе так: там мол, сплошная свобода слова — говори, что хочешь.
Но и в наши дни, наивности не убавилось, как я докажу вам рассказом о двух реальных русских диссидентах.
Алексей Сахнин бежал из Москвы под руку свейского государя после беспорядков шестого мая на Болотной. Улыбнулась ему удача. Именно такого русского диссидента хотели увидеть шведы: молодой, образованный, журналист левых взглядов, идейный противник российского руководства. Встретили его шведы сердечно, дали политубежище.
Стал он частым гостем на тв, дали ему вести колонку в газете «Афтонбладет», шведской «Комсомолке». Деньги, зарплата, квартира, уважение. Живи и радуйся, клейми себе власти России полегоньку. Но тут грянул украинский кризис 2014 года.
А Алексей, если вы еще не поняли, говорит, что думает. И вместо того, чтобы осудить Россию за Крым, осудил Алексей во всеуслышанье — киевскую хунту за ее фашистские тенденции, за ее любовь к Бандере, за преследования русских. И вообще: Крым, мол, хотел в Россию.
И на этом окончилась его легкая веселая жизнь. Погнали его с ТВ и из газеты, перекрыли все каналы.
А в газете «Афтонбладет» опубликовали о нем большой материал. Мол, Алексей Сахнин не есть политэмигрант, но замаскированный агент Путина. Он выдавал себя за противника Путина, но тут расчехлился. Материал о Сахнине был написан другим русским эмигрантом-диссидентом по имени Егор Путилов.
И тут пошла карта Путилову. Открылась вакансия на шведском радио на русском языке — соискателями стали Сахнин и Путилов. Сахнину — агенту Путина — от ворот поворот, а Путилову — добро пожаловать. Взяли Путилова и писать колонку в «Афтонбладет», где раньше писал Сахнин. Выступает он за Киев и против Москвы, и все довольны.
Прошли два года. За это время Швеция стала принимать огромные потоки беженцев с Ближнего Востока. А Путилов написал статью против беженцев. Мол, среди них могут быть засланные ИГИЛ (запрещена в России) террористы. Принес он статью в «Афтонбладет», прочел главред и ответил: «Статья интересная, но к сожалению, в газете места нет. И в ближайшие годы не предвидится».
Расстроился Путилов, пошел домой, сел за стол, и написал статью от другого имени, с призывом принимать побольше беженцев. И вот чудо — для этой статьи место в газете нашлось. Тут Путилов от своего имени выступил против этой статьи — и против газеты, которая плюрализма мнений не допускает. Возникла живая полемика.
В ходе этой полемики встретился Путилов с главредом, и тот попытался бестолковому русскому втолковать смысл жизни. Мол, мы все считаем, что беженцы — это бич божий и чума, но писать такого нельзя, есть установка.
А у Путилова в кармане был диктофон, и он откровения главреда записал, а потом опубликовал. Газета его в ответ назвала фашистом-расистом, а заодно и произвела в агенты Кремля.
Меня эта история не удивляет. В мире давно окончилась свобода слова. Все газеты — и в США, и в Швеции, и во Франции пишут одно и то же с небольшим зазором для ощущения свободы. Все (и в частности «Афтонбладет) против Трампа и за Клинтон, все за прием беженцев и мигрантов, да побольше, побольше, все за однополые браки, все за Киев и за сирийских боевиков, все против христианской веры и России. А кто с ними не соглашается, тот гомофоб-расист-агент Кремля.
И только русские диссиденты этого еще не поняли. Они все еще думают, что кого-то их мнение интересует. Оно интересует, если оно совпадает с заказом, а иначе — кому оно нужно? За своемыслие — не кормят.
Я и сам был таким же дураком-диссидентом в молодости. Выступал за социализм с человеческим лицом, — и в Советской России, и на службе на Би Би Си в Лондоне. Заступался за дискриминируемых — в России евреев, а в Израиле — палестинцев. И, конечно, определили меня в советские/арабские шпионы. Потому что русское прямодушие за границей не понятно, и кажется в лучшем случае придурью, если не вражеским актом.
Поэтому в России лучше. Здесь, в российском холоде, еще уцелела свобода слова. Хочешь — хвали, хочешь — хули. Но тут и мамонты последними вымерли.

Источник