Я понял, что в ближайшие дни решается: быть или не быть!
20 августа 2014
Список с чудотворной мироточивой иконы Богородицы «Умягчение злых сердец» (образ, особенно почитаемый в спецназе), а также воинские иконы Архистратига Михаила и Великомученика Димитрия Солунского побывали на земле Новороссии.
Святыни из России сопровождали председатель попечительского совета храма-часовни в честь иконы Божией Матери «Умягчение злых сердец» полковник Сергей Поляков и священник Московской епархии иеромонах Макарий (Мантров).
— Сергей Андреевич, все эти недели интернет охвачен паранойей по поводу гречки и муки, которые везет на Украину колонна с российской гуманитарной помощью. Вы же — вместо того чтобы доставить в ДНР продукты питания (боеприпасы, танки, боеголовки — смотря у кого какое воображение) — повезли в Донецк… православные иконы. Зачем ради этого так рисковать?
— Многие помнят, как эту знаменитую мироточащую икону Богоматери («Умягчение злых сердец», она и по сей день источает миро, ее считают иконой спецназа) в марте 2014-го, накануне решающего референдума, мы привозили в Крым, в Севастополь. После того как Крым бескровно вернулся в состав России, мы вновь привезли икону на полуостров. На совместной молитве крымчане благодарили Богоматерь за избавление от кровопролития и коричневой чумы. И тогда же в Евпатории мы посетили детей и родителей — беженцев из Луганска, Славянска, Донецка. И вот детки-беженцы попросили, чтобы Матерь Божия посетила Донецк и помогла их родителям, родному дому, чтобы прекратились бомбежки и боевые действия. У людей появилось чувство, что если этот образ Богоматери привезут в Донецк — все события кардинальным образом изменятся. Приближается очень важная для Донецка дата — 8 сентября — это День освобождения Донбасса от немецко-фашистских оккупантов в 1943 году. Вспоминая эту дату, беженцы возлагали надежду на Матерь Божию, что Она и сегодня защитит их родной дом от новых фашистов.
Тогда мы посоветовались со схиархимандритом Илием, он три раза молился и благословил в эту миссию взять еще и икону Михаила Архангела. Поездка предстояла крайне опасная, чтобы не рисковать оригиналом чудотворного образа «Умягчение злых сердец», мы взяли с собой список. Позже, уже в Донецке, на глазах изумленных ополченцев, этот список иконы сам замироточил.
Поездка проходила с 5 по 13 августа, по приглашению руководства ДНР и по благословению правящего архиерея Донецкой и Мариупольской епархии митрополита Иллариона, а также схиархимандрита Илия (Ноздрина). Мы везли не оружие, а великую православную святыню — чтобы духовно поддержать страждущих жителей осажденного Донецка.
— Не слишком ли рискованное предприятие, ехать в Донецк, когда вот-вот карательные войска замкнут кольцо окружения?
— В те дни события, действительно, максимально обострились, украинской армией были захвачены Красный Луч и Дмитровка, проход был заблокирован — «ленточку» перерезали, когда мы туда двигались. В 2 часа ночи мы выехали в сторону границы. В районе Красного Луча перед нами внезапно прошла колонна украинских танков, но потом нам все же удалось проскочить. Следом за нами возвращалась группа из 8-ми ополченцев, они отставали от нас на полчаса и попали в засаду. Двое погибли, двое получили ранения, остальные живы.
В Донецк мы прибыли 7 августа в районе 12 часов. Переговорили с Александром Бородаем, нам выделили машину и охрану. Изначально мы хотели закончить нашу поездку 8-го, но стало ясно, что уезжать сейчас нельзя — начинался генеральный штурм Донецка, в воскресенье украинские войска планировали парад в самом Донецке. Так мы попали в самую гущу событий. Но Матерь Божия ничего им не позволила. Была попытка прорыва, была информация, что 40 диверсантов проникли на окраины Донецка, но у них ничего не получилось…
— Как вас встречали жители Донецка? Сколько человек приходило на крестный ход со святынями из Москвы?
— Представьте реальную картину. Город опустел, на улицах людей почти не видно. Но как только разнеслась весть, что из Москвы привезли икону Царицы Небесной, стал собираться крестный ход. Вначале человек 50–60, потом 200–300. Народ оживал на глазах. Но особенно всех поразило, когда наш список с иконы «Умягчение злых сердец» уже на второй день пребывания в Донецке сам замироточил.
И тогда во время крестного хода стали говорить: «Матерь Божия прибыла — теперь все изменится». И нашей задачей было духовно поддержать людей, правительство, сотрудников силовых структур. Они подходили к святыням, батюшка помазывал всех миром. Мы служили молебны, были и в штабе у Стрелкова, в часовне Александра Невского впервые была совершенна литургия.
Мы были в трех силовых структурах, среди их руководителей и бойцов в основном люди верующие и воцерковленные, это относится и к Стрелкову. Много также сочувствующих.
Ситуация в те дни была очень напряженная. «Ленточка» перехвачена, когда мы сможем уехать, никто не знал. Поговорив со Стрелковым и Ходаковским, я понял, что в ближайшие дни решается — быть или не быть! Потому что реально украинские силы превосходят в вооружении, они ведь со всей Европы стащили себе военную технику; и боеприпасы, артиллерия, минометы, «Ноны», которые они используют — в разы больше. А тут у ополченцев на некоторых блок-постах — один автомат и два магазина… А через два километра против них артиллерия и танки… И только дух у донецкого ополчения на порядок выше, в разы выше, чем в украинской армии!
— Насколько соответствует действительности информация об иностранных наемниках?
— Эти случаи есть, наемники против Донецка воют. Взяли поляка, хотя он и говорит на украинском. Было 3 негро-африканских персонажа. На стороне украинских вооруженных сил попадаются наемники с Прибалтики, Польши, шведы, Скандинавия, но в основном Польша.
— Как сами местные жители относятся к ополчению?
— Ополченцы — это часто семейный подряд. Мы заходим на блок-пост — там жена с биноклем, а муж с пулеметом. Хотя люди разные есть. Нужно понимать, что Донецк — это не Славянск и не Краматорск — это город-миллионник, со своими маргинальными особенностями. Там много мужчин, которые отсиживаются в бомбоубежищах. Местные жители рассказывали, что много ребят просто испугались и по двое, по трое суток сидят в подвалах, их бьет мелкой дрожью, они не могут выйти. Потом, возможно, будут рассказывать, как они героически обороняли Донецк. Но лучше нам никого осуждать!
— Сергей Андреевич, почему от украинских снарядов и бомб гибнет так много мирных жителей? Женщины, дети, младенцы…
— Это тактика психологического давления. Когда с той стороны заявляют: кто из Донецка не уйдет — все будут убиты как пособники террористов.
— Если я правильно Вас понял, такое количество убитых, размазанных по асфальту жителей — это не просто погрешность и случайные отклонения «точечных» ударов украинских военных?
— Там идет прямое уничтожение всего живого! Руководителей «АТО» не волнует, сколько мирных людей они при этом положат — 1 миллион или 10 миллионов. У них задача — «зачистить» весь Юго-Восток, любой ценой. Если они и своих-то военнослужащих-срочников не жалеют, сами же их добивают…
— Поясните?
— Ополченцы уже не раз наблюдали, как украинцы добивают своего же раненого… Да, это с трудом вяжется с понятиями о войне. Но как у них строятся боевые порядки? Впереди идут украинские солдаты-срочники, так называемое, «мясо». За ними — Национальная гвардия, которая будет стрелять в них в случае их отступления. И, наконец, третьими идут наемники, которым вообще все равно, кого убивать, чье ухо отрезать. Там такое творится! А торговля органами? Как в Косово. Только в Косово ждали, пока все закончится, и уже потом препарировали… А тут сразу: своих же добивают и тут же разделывают на органы — война войной, а бизнес прежде всего… Есть определенные точки, на которых их командиры обезумели просто. Саур-Могила знаменитая. Киевские власти положили там полторы тысячи людей. Например, 10 ополченцев держат эту высоту — так осаждающие пытаются ее занять любой ценой, сотни своих пацанов заведомо гонят на смерть…
— Поведение военнослужащих украинской армии, срочников как-то отличается от бойцов Национальной гвардии, «Правого сектора», наемников?
— Наемники и Нацгвардия ведут себя особенно жестко, демонстративно жестоко — даже в отношении к мирному населению. Это — настоящие каратели. Если захватывают раненных ополченцев, Нацгвардия раненых сразу добивает. Захватывают больницы — кого-то сразу уничтожают, кого-то оставляют для обмена.
— А как срочники? Это ведь обычные парни, которых по приказу Киева просто «загребли» в армию и отправили на войну.
— Очень странные наблюдения: эти парни как будто «затуманены». У нас есть свидетельства ополченцев и конкретные факты, указывающие на то, что украинские вооруженные силы (как бы помягче сказать?) — находятся «на игле». Чистые наркотики там или нет, не знаю, но только вот факт — люди в зомбированном состоянии. Ополченец в него стреляет, в упор целый магазин, промахнуться невозможно, в сердце. А тот все идет… А ведь были такие технологии еще в фашистской германии по зомбированию своих солдат.
В целом же по украинской армии сейчас начинается сильное брожение. (Есть там, конечно, и немало негодяев, в том числе, из центральных областей и даже из Донецкой области). Но в целом среди военнослужащих украинской армии нарастает недовольство и сомнение. Даже рядовые военные постепенно начинают «прозревать», осознают, что их бросили на смерть ради конкретных интересов конкретных олигархов. Поэтому среди украинских военных уже отмечаются и такие настроения: «вот, сейчас с Донецком покончим, развернемся и пойдем Киев освобождать…» Наивно, конечно, но это реальные настроения противника.
— США и Европа упорно убеждают всех, что никакого нацизма и фашизма на Украине нет. Просто киевские власти восстанавливают конституционный строй…
— Ну, да — «кто не скачет — тот москаль»… Если есть Георгиевская ленточка — ты уже приговор себе подписал. Русский язык, русские имена и фамилии, любые ассоциации с Москвой — на них реагируют, как бык на красную тряпку. Еще пример. Когда Нацгвардия, украинские националисты входят в населенные пункты, они находят местного священника Русской Православной Церкви, могут издеваться над ним, могут избить, могут просто сказать: вот тебе 5 часов (или 2 часа) — чтоб все документы на церковь были здесь, а сам — вот тебе два дня — уезжай отсюда! И храм переписывается на раскольников из, так называемого, «киевского патриархата» — филаретовцев. Ну, или на греко-католиков (униатов). Вариантов духовной агрессии и порабощения там несколько.
— В соцсетях некоторые либералы (в том числе из православной интеллигенции) пишут: «не верьте государственной пропаганде, в освобожденных городах украинские власти восстанавливают инфраструктуру и мирную жизнь». Даже Макаревича специально спеть пригласили.
— К сожалению, зверства в «освобожденных» Краматорске, Славянске — это не слухи и не домыслы! В Славянске какая картина? Сверху (где Макаревич гулял) они мягкие и пушистые, а внизу — в подвалах — такое творят… Гестапо, как немецкая государственная структура, хотя бы имела дело с партизанами, там пытки оправдывались «производственной необходимостью». А здесь — пришли выродки. Эти — просто глумятся. Чтобы себя самоутвердить, эта дрянь должна обязательно кого-то раздавить.
— «Тварь я дрожащая, или могу убивать?» Такие украинские Раскольниковы? Тем не менее, даже некоторые православные либералы в соцсетях пишут, что если бы ни Россия, на Юго-Востоке Украины давно наступил бы мир.
— Тогда давайте начистоту: что значит этот конфликт? Я убежден — это не гражданская война (как сейчас модно говорить). Я вижу здесь очередной крестовый поход Запада против Святой Руси. Какие силы в нем задействованы? Однозначно: это униаты (греко-католики), протестанты, американские деньги, ЦРУ, а также известные олигархи. Ударная сила — это молодежь, воспитанная без любви, без Бога, выращенная на волне искусственного национализма.
И сейчас именно там идет война Святой Руси с нечестью со всего мира. К сожалению, украинцы просто попали под раздачу. Западные кукловоды, поставив в Киеве своих марионеток, ловко бросили все население Украины в печку войны. Сегодня там людей просто закапывают, пачками убивают, там жертв на самом деле в разы больше, чем показывают украинские каналы. 10 тысяч повесток пропали без вести. Для режиссеров из США совершенно безразлично, сколько людей погибнет — их цель оторвать Украину от России (в прошлые годы они этого и не скрывали!), любой ценой поссорить Европу с Россией. Поэтому нет там никакой «гражданской войны украинского народа». И нет там никакой войны с русскими за независимость Украины (да простят меня адепты майдана). Там есть многовековое противостояние Запада с Россией, со Святой Русью, которое в начале XXI века вновь перешло в активную, кровавую фазу.
Сейчас это уже многие понимают. А что Украина? Для американцев и европейцев, увы, Украина — всего лишь разменная монета, а украинский народ — «пушечное мясо». Как и те три сотни пассажиров сбитого «Боинга»…
— Дальнейшая судьба Украины, на ваш взгляд?
— Несмотря на всю киевскую пропаганду, рядовые жители в Киеве, в центральных областях уже ничему не верят. Да, по инерции они продолжают обвинять Путина и Россию, но уже не так уверенно. Особенно те из украинцев, кто сам побывал на этой войне, они не могут понять, с кем же они воюют? Когда их военные сдаются в плен или спешат перейти границу, чтобы найти защиту в России. В России их подлечат, накормят и с миром отпустят обратно, на Украину. Тогда с кем они воюют?
И наоборот, ополченцы на Донбассе. Они хорошо осознают, что ждет их землю, их близких, если туда войдут нацисты Нацгвардии и «Правого сектора».
И ополченцы знают, за что воюют, они и дальше будут защищать Отечество, цивилизационные нравственные ценности Православия. Они знают, что очень многие из них погибнут (и уже погибли), но их подвиг не напрасен. Они все равно отстоят свою независимость, они сильны духом! А нам, находящимся сейчас в уютных квартирах, вдалеке от войны, нужно за них поименно молиться.
Беседовал Александр ЕГОРЦЕВ
Полную версию интервью читайте на сайте "Национальный Контроль"
Справка:
Сергей Андреевич ПОЛЯКОВ Вице-президент Международной Ассоциа¬ции ветеранов подразделения антитеррора «Альфа». Начинал службу в Пограничных войсках, в 1980 году зачислен в Группу «А» КГБ СССР. Прошел боевую стажировку в Афганистане, в 1991 — 1992 гг. был командиром хабаровской «Альфы». Учас¬твовал в спецоперациях по освобождению заложников и ней¬трализации террористов, в том числе в Буденновске, Первомайском и на Дубровке. В январе 2000 года возглавлял группу личной охраны Патриарха Алексия II во время поездки в Иерусалим. В 2004 году в звании полковника уволился в запас с должности заместителя начальника Управления «А» Центра специального назначения ФСБ РФ.
Не показывать рекомендации для этой сессии
Источник - Русская весна
