Нам нужна элита, которая не сомневается в ценности Победы
24 апреля 2016
24.04.2016 - 2:00
Захар Прилепин представил в Петербурге свою новую книгу «Семь жизней». После встречи в книжном магазине «Буквоед» корреспондент Федерального агентства новостей поговорил с автором о писательстве, российской интеллигенции и смерти давнего друга Прилепина, музыканта группы «Любэ» Павла Усанова.
— Не является ли смерть Павла звоночком об уровне неприятия в обществе? Не оказались ли мы в ситуации, когда стоит задуматься о сбавлении накала, который возник между двумя странами?
— Я убежден, что в России людей, разделяющих «замайданные» взгляды, не бьют по голове. А бьют тех, кто придерживается противоположных взглядов. Например, замечательного писателя Вадима Левенталя ударили стаканом по голове — хорошо, что не сильно, ведь могло закончиться, как с Пашей. Таких случаев достаточно — как в России, так и на Украине. При этом, не в зоне АТО, а в Киеве, Львове, Одессе. У нас люди не набрасываются ни на Дмитрия Быкова, ни на Виктора Шендеровича. Про накал — это не к нам.
Я сам не набрасываюсь, хотя знаю, что в Нижнем Новгороде есть человек, который держит аптечную сеть и пересылает деньги на АТО. Есть у нас Зеленский, чье поведение вызвало шум, но если люди его встретят, на части не разорвут. А есть режиссер Кавун, который пожелал, чтобы мне отстрелили башку, когда я поехал на Донбасс. А до этого он работал на Первом канале, и ничего с ним не сделали. Он уехал по собственной воле, но мог бы остаться и продолжать работать, как многие. У нас есть некоторая степень раздражения и возбуждения, но она в убийства людей на улицах не выливается.
— Ваш коллега Михаил Елизаров как-то сказал, что сейчас не время постмодернизма в литературе — наше общество нуждается в суровых реалистичных романах, какие пишет Прилепин. Согласны ли вы с этим?
— Спасибо Мише и большой ему респект. Но нет, не согласен. Можно писать какие угодно романы, потому что важные, вечные вещи могут быть выражены в разных формах. Миша говорит о том, что ухмылка как средство постижения мира больше не подходит. Уже не подходит такое восприятие, когда всё не всерьез: нет ни Родины, ни ребенка, ни почвы, ни женщины, ни мужчины, ни страны.
Это понимание ложно, от этого люди не идут к фразе «Нет ни эллина, ни иудея». Утверждение состоит в том, что нет вообще ничего, только пустота. Но это не так: есть жизнь, почва, кровь, люди. Нужно относиться к этому максимально серьезно, а писать об этом можно как угодно.
— В вашем выступлении вы говорили о патриотизме. Насколько в нашем обществе сегодня возможен здоровый патриотизм?
— Здоровый патриотизм невозможен в обществе, где существует когнитивный диссонанс: с одной стороны, наше государство провозглашает религиозность, достоинство и вечные ценности, а с другой стороны, мы живем в достаточно развратном, лживом, коррупционном мире, где самые удачливые люди — далеко не самые достойные. Как бы мы чудовищно не относились к событиям 1949-го и 1951-го годов, тогда были академики, врачи, генералы, военные — это была элита общества.
Сегодня элита состоит из других персонажей. Страна гораздо меньше прислушивается к академикам, а больше к людям, которые вообще не понятно чем заслужили право диктовать что-то. Возьмите 30 топовых блогеров: что эти люди произвели такого, чтобы на них смотрели с интересом? Они даже книг хороших не пишут, не считая Улицкой. Остальные даже не журналисты, а просто блогеры, что бы это ни значило.
— Недавно было объявлено на государственном уровне, что семья и семейные ценности — это вещи, которые должны в нашем обществе утверждаться и укрепляться, что это некий курс для страны в целом. Что вы думаете по этому поводу?
— Нужно, чтобы мы реально двигались к этому. Многодетные матери должны появляться на обложках модных журналов. Если они неизвестные, давайте найдем известных. Нужно, чтобы это был не дух тотального сексизма, а дух нормального нравственного поведения человека. Чтобы не проблема гей-парада, а проблема многодетных семей стала повесткой дня, и мы ее всерьез обсуждали.
Это сложно, потому что, повторюсь, существует когнитивный диссонанс — за образец выдается одно, а по факту существует другое. Мы существуем, будто в пространстве программы «Дом-2», где люди выясняют отношения, меняют половых партнеров и уже даже дом не строят. Нужно придумать «Дом-2», где люди плодятся, размножаются, воспитывают детей. Люди должны смотреть и видеть, как это делается. И не так, что мы просто деньги зарабатываем и параллельно рассказываем, как рожать детей. Нет, ты либо крестик сними, либо трусы надень.
— Перед 9 мая снова начнется информационный шум с якобы историческими разоблачениями, переосмыслением ценности Победы и так далее. Можно ли этому противостоять и нужно ли?
— Нужно создавать новую интеллигенцию. Чтобы система бесконечного переосмысления и пересмешничества перестала навязывать себя в качестве тренда. Они навязали обществу, что они и есть носители базовых ценностей, и это надо прекратить. Если я какие-то вещи пишу, а Людмила Улицкая заявляет, что мои взгляды антиинтеллигентские — значит, она присвоила себе право говорить от имени интеллигенции и считает, что она и есть ее представитель.
Нужно, чтобы возникла другая элита и заявила: «Мы, Людмила Евгеньевна, интеллигенция, и мы так не считаем. Не надо говорить, что французы спасли свою страну, а мы погубили. Это как раз и есть антиинтеллигентское высказывание». У нас этого пока нет. Есть Улицкая, а по другую сторону Милонов. У нас не хватает на этой доске одной важной фигуры.
— Недавно мы общались с американским журналистом, живущим в России, Тимом Керби. И он сказал, что традиционализм может стать трендом, который привлечет в Россию людей со всего мира. Согласны ли вы с этим?
— Конечно, так как у нас нет социалистических ценностей, а религиозные ценности по-прежнему имеют вес на Западе — там больше людей ходят в церкви. Но в целом, мы как носители традиции — не только религиозной, но и семейной, гендерной, культурной — можем это миру предложить. Потому что консервативные ценности там трендом уже быть не могут.
Действительно, ко мне во Франции, Германии, Италии подходили люди и жаловались, потому что у них об этом вообще нельзя говорить. Там само слово «семья» провокационное — все на тебя будут коситься и говорить: «Что он несет, фашист?!" Но мы должны сами этому соответствовать — вот в чем проблема. Иначе они посмотрят и скажут: «Как-то сомнительно, вы сами детей не рожаете, а всех обучаете». Мы тут немножко возбудились, но плодимся-то мы так себе.
Диана Колобаева, Степан Яцко
Захар Прилепин представил в Петербурге свою новую книгу «Семь жизней». После встречи в книжном магазине «Буквоед» корреспондент Федерального агентства новостей поговорил с автором о писательстве, российской интеллигенции и смерти давнего друга Прилепина, музыканта группы «Любэ» Павла Усанова.
— Не является ли смерть Павла звоночком об уровне неприятия в обществе? Не оказались ли мы в ситуации, когда стоит задуматься о сбавлении накала, который возник между двумя странами?
— Я убежден, что в России людей, разделяющих «замайданные» взгляды, не бьют по голове. А бьют тех, кто придерживается противоположных взглядов. Например, замечательного писателя Вадима Левенталя ударили стаканом по голове — хорошо, что не сильно, ведь могло закончиться, как с Пашей. Таких случаев достаточно — как в России, так и на Украине. При этом, не в зоне АТО, а в Киеве, Львове, Одессе. У нас люди не набрасываются ни на Дмитрия Быкова, ни на Виктора Шендеровича. Про накал — это не к нам.
Я сам не набрасываюсь, хотя знаю, что в Нижнем Новгороде есть человек, который держит аптечную сеть и пересылает деньги на АТО. Есть у нас Зеленский, чье поведение вызвало шум, но если люди его встретят, на части не разорвут. А есть режиссер Кавун, который пожелал, чтобы мне отстрелили башку, когда я поехал на Донбасс. А до этого он работал на Первом канале, и ничего с ним не сделали. Он уехал по собственной воле, но мог бы остаться и продолжать работать, как многие. У нас есть некоторая степень раздражения и возбуждения, но она в убийства людей на улицах не выливается.
— Ваш коллега Михаил Елизаров как-то сказал, что сейчас не время постмодернизма в литературе — наше общество нуждается в суровых реалистичных романах, какие пишет Прилепин. Согласны ли вы с этим?
— Спасибо Мише и большой ему респект. Но нет, не согласен. Можно писать какие угодно романы, потому что важные, вечные вещи могут быть выражены в разных формах. Миша говорит о том, что ухмылка как средство постижения мира больше не подходит. Уже не подходит такое восприятие, когда всё не всерьез: нет ни Родины, ни ребенка, ни почвы, ни женщины, ни мужчины, ни страны.
Это понимание ложно, от этого люди не идут к фразе «Нет ни эллина, ни иудея». Утверждение состоит в том, что нет вообще ничего, только пустота. Но это не так: есть жизнь, почва, кровь, люди. Нужно относиться к этому максимально серьезно, а писать об этом можно как угодно.
— В вашем выступлении вы говорили о патриотизме. Насколько в нашем обществе сегодня возможен здоровый патриотизм?
— Здоровый патриотизм невозможен в обществе, где существует когнитивный диссонанс: с одной стороны, наше государство провозглашает религиозность, достоинство и вечные ценности, а с другой стороны, мы живем в достаточно развратном, лживом, коррупционном мире, где самые удачливые люди — далеко не самые достойные. Как бы мы чудовищно не относились к событиям 1949-го и 1951-го годов, тогда были академики, врачи, генералы, военные — это была элита общества.
Сегодня элита состоит из других персонажей. Страна гораздо меньше прислушивается к академикам, а больше к людям, которые вообще не понятно чем заслужили право диктовать что-то. Возьмите 30 топовых блогеров: что эти люди произвели такого, чтобы на них смотрели с интересом? Они даже книг хороших не пишут, не считая Улицкой. Остальные даже не журналисты, а просто блогеры, что бы это ни значило.
— Недавно было объявлено на государственном уровне, что семья и семейные ценности — это вещи, которые должны в нашем обществе утверждаться и укрепляться, что это некий курс для страны в целом. Что вы думаете по этому поводу?
— Нужно, чтобы мы реально двигались к этому. Многодетные матери должны появляться на обложках модных журналов. Если они неизвестные, давайте найдем известных. Нужно, чтобы это был не дух тотального сексизма, а дух нормального нравственного поведения человека. Чтобы не проблема гей-парада, а проблема многодетных семей стала повесткой дня, и мы ее всерьез обсуждали.
Это сложно, потому что, повторюсь, существует когнитивный диссонанс — за образец выдается одно, а по факту существует другое. Мы существуем, будто в пространстве программы «Дом-2», где люди выясняют отношения, меняют половых партнеров и уже даже дом не строят. Нужно придумать «Дом-2», где люди плодятся, размножаются, воспитывают детей. Люди должны смотреть и видеть, как это делается. И не так, что мы просто деньги зарабатываем и параллельно рассказываем, как рожать детей. Нет, ты либо крестик сними, либо трусы надень.
— Перед 9 мая снова начнется информационный шум с якобы историческими разоблачениями, переосмыслением ценности Победы и так далее. Можно ли этому противостоять и нужно ли?
— Нужно создавать новую интеллигенцию. Чтобы система бесконечного переосмысления и пересмешничества перестала навязывать себя в качестве тренда. Они навязали обществу, что они и есть носители базовых ценностей, и это надо прекратить. Если я какие-то вещи пишу, а Людмила Улицкая заявляет, что мои взгляды антиинтеллигентские — значит, она присвоила себе право говорить от имени интеллигенции и считает, что она и есть ее представитель.
Нужно, чтобы возникла другая элита и заявила: «Мы, Людмила Евгеньевна, интеллигенция, и мы так не считаем. Не надо говорить, что французы спасли свою страну, а мы погубили. Это как раз и есть антиинтеллигентское высказывание». У нас этого пока нет. Есть Улицкая, а по другую сторону Милонов. У нас не хватает на этой доске одной важной фигуры.
— Недавно мы общались с американским журналистом, живущим в России, Тимом Керби. И он сказал, что традиционализм может стать трендом, который привлечет в Россию людей со всего мира. Согласны ли вы с этим?
— Конечно, так как у нас нет социалистических ценностей, а религиозные ценности по-прежнему имеют вес на Западе — там больше людей ходят в церкви. Но в целом, мы как носители традиции — не только религиозной, но и семейной, гендерной, культурной — можем это миру предложить. Потому что консервативные ценности там трендом уже быть не могут.
Действительно, ко мне во Франции, Германии, Италии подходили люди и жаловались, потому что у них об этом вообще нельзя говорить. Там само слово «семья» провокационное — все на тебя будут коситься и говорить: «Что он несет, фашист?!" Но мы должны сами этому соответствовать — вот в чем проблема. Иначе они посмотрят и скажут: «Как-то сомнительно, вы сами детей не рожаете, а всех обучаете». Мы тут немножко возбудились, но плодимся-то мы так себе.
Диана Колобаева, Степан Яцко
Источник - Русская весна
