Одним из центров силы внутри истеблишмента США, с которым россияне ещё могут договориться, стал Пентагон

«Удар по Сирии главным образом был вызван желанием показать, доказать, что США еще что-то значат. Хотя способ доказывания явно относится к негодным средствам», — заявил наш бывший посол в Вашингтоне, сенатор Сергей Кисляк. По его мнению, одним из последних центров силы внутри американского истеблишмента, с которым россияне еще могут договориться, как ни странно, стал Пентагон.
МИД России в воскресенье признал, что новую гонку вооружений с США следует считать «опасной реальностью». Но Москва найдет ответ на любую попытку силового давления со стороны Вашингтона, поскольку уже в этом году «военно-технологический расклад» поменялся в пользу России. С таким заявлением директор департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИДа Владимир Ермаков выступил на 26-й ассамблее Совета по внешней и оборонной политике, которая прошла в Подмосковье.
«Рано или поздно, но нашим американским коллегам придется с нами договариваться. Причем им, наверное, полезнее было бы это сделать рано, а не поздно, так как военно-технологический вес США в глобальном раскладе сил неизменно падает», — цитирует дипломата ТАСС.
Ермаков признал, что новые международные договоренности в области контроля над вооружениями в обозримом будущем вряд ли возможны.
О том, можем ли мы еще поладить хоть с кем-то из американских политиков после недавнего удара по Сирии, рассказал наш бывший посол в Вашингтоне, первый зампред комитета Совета Федерации по международным делам Сергей Кисляк.
— Сергей Иванович, правда ли, что генералитет остался в правящих кругах в Америке единственной силой, с которой мы еще можем договариваться?
Сергей Кисляк: Единственной ли, не знаю. Но действительно серьезные опытные военные, занимающие высокие позиции, несколько более сдержанны и в планировании, и в оценках. Они более склонны договариваться с нашими военными профессионалами, чем безответственные политики, которые сейчас «разгоняют электричество» в отношениях с Россией, чем та крикливая часть американского бомонда, которая так вовлечена в антироссийскую кампанию. Генералы понимают, что им потом посылать своих ребят разгребать проблемы.
Вся политическая система в Штатах сейчас находится в перевозбужденном и крайне поляризованном состоянии. Это не значит, что отдельные люди не способны договариваться. Но если политическое руководство пойдет на договоренности, которые выполнять военным, то военные между собой договорятся легче.
— Как вы предполагаете, генералы неохотно выполнили приказ о бомбежке Сирии? Между угрозой Трампа прислать «умные ракеты» и самим ударом шеф Пентагона Мэттис успел заявить, что решение еще не принято. Это можно было расценить как желание потянуть время.
С.К.: Процесс принятия решения сейчас у американцев стал — не скажу, что менее собранным, — более прозрачным, чем раньше. Хорошо это или плохо, им решать.
Думаю, американские военные могут высказывать свою точку зрения, как и многие другие, но когда получают приказ от главкома, то они его стараются выполнить.
— А само поведение президента Трампа вас не удивило? То он решил уйти из Сирии, то через неделю решил ударить по Сирии.
С.К.: Я не настолько хорошо знаю президента США, чтобы говорить, свойственно ему это или нет. В последнее время в Америке немало заявлений и решений носят импульсивный характер. Так что меня это не удивило.
Удар по Сирии главным образом был вызван желанием показать, доказать, что США еще что-то значат. Хотя способ доказывания явно относится к негодным средствам.
— А насколько охотно действовали союзники? Вот французы заявили об участии в нападении, хотя наш Генштаб факт участия французов отрицает. Может, они заявили, но не участвовали?
С.К.: Может, они летали, но не действовали, не знаю. Но это вторично. Если французы были в обойме, если они отправили самолеты и ракеты, то стреляли они или не стреляли, попали или не попали — это вторично. Это вопрос тактики.
— Способны ли военные профессионалы повлиять на позицию Трампа?
С.К.: Посмотрите: он начал распространять твиты, в которых говорит, что гонка вооружений — это плохо. Когда он только шел к власти, то окружение Трампа от его имени говорило: «А чо? Гонка вооружений — это хорошо. Мы ее выиграем».
Но в Америке теперь гонку вооружений, точнее «возгонку вооружений», подогревает не только ВПК, а ВПКК. То есть Конгресс США стал частью самого ВПК. Это новый феномен, который будет работать против любых договоренностей между нами и американцами.

По материалам