Операция «Уран»: Сталинградская битва военной разведки (ФОТО)
1 января 1970
02.12.2019 - 3:43
19 ноября 1942 года началось контрнаступление советских войск под Сталинградом. В ходе операции «Уран» войска Юго-Западного и Донского фронтов окружили и ликвидировали вражескую группировку войск в районе Сталинграда, уничтожив две немецких, две румынских и одну итальянскую армии, а также окружив 6-ю армию генерала Ф. Паулюса.
Операция знаменовала собой коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. Однако сражение по обороне города развернулось задолго до фактического начала боевых действий.
Об этом в материал военного историка, доктора исторических наук, доцента Владимиром Лоты.
Поражение под Москвой заставило Гитлера в начале 1942 года искать новые подходы в стратегическом планировании войны против СССР.
Цель летнего наступления германских войск на восточном фронте в 1942 году была изложена в секретной директиве германского главного командования № 41, утвержденной Гитлером 5 апреля 1942 года. Германские войска, указывалось в той директиве, должны были «…вновь захватить инициативу и навязать противнику свою волю».
Основным секретом директивы Гитлера было направление главного удара немецких войск. В 1942 году главный удар намечалось нанести на южном участке советско-германского фронта с «целью уничтожить противника западнее реки Дон, чтобы затем захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти перевалы через Кавказский хребет». В этом и заключалось новое стратегическое решение Гитлера — лишить Красную Армию продовольственной и промышленной базы, а также отрезать поставки нефтепродуктов. В Берлине операция по захвату южных районов СССР получила кодовое название «Блау».
В целом реализация этого грандиозного военного замысла должна была резко сократить военные и экономические возможности СССР и радикально ослабить сопротивление войск Красной Армии.
План операции «Блау» дополнял замысел стратегического наступления на Кавказ, которое получило свое кодовое наименование — операция «Эдельвейс».
В ходе реализации операции «Блау» немецкое командование также планировало овладеть Сталинградом и перерезать переброску военных и иных грузов по Волге.
Чтобы создать предпосылки для успешной реализации такого плана, предполагалось очистить от советских войск Крым, Керченский полуостров и овладеть Севастополем.
Гитлер рассчитывал, что в 1942 году Германии удастся втянуть в войну против СССР Японию и Турцию, что будет способствовать окончательному разгрому советских войск.
«Красная капелла» затруднила деятельность военной разведки
В период подготовки к операции «Блау» Гитлер приказал командованию немецкой контрразведки активизировать выявление и уничтожение советских разведчиков, действовавших в Германии и на территориях государств, оккупированных немецкими войсками. В этих целях германские спецслужбы работали операцию «Красная капелла». Она должна была проводиться одновременно в Германии, Бельгии, Болгарии, Италии, Франции, Швейцарии и Швеции.
Цель операции — выявление и уничтожение агентурной сети советской разведки. Поэтому-то и кодовое название операции германской контрразведки было соответствующее — «Красная капелла».
В ходе активных мероприятий германской контрразведки были выявлены и арестованы советские военные разведчики Леопольд Треппер, Анатолий Гуревич, Константин Ефремов, Александр Макаров, Иоганн Венцель, Арнольд Шнее и другие. В Берлине была арестована руководитель агентурной группы советской военной разведки Ильзе Штебе, числившаяся в Центре под псевдонимом «Альта».
В ходе арестов, которые проводило гестапо в Берлине, были схвачены помощники «Альты» барон Рудольф фон Шелия, работавший в министерстве иностранных дел Германии и передававший И. Штебе ценные разведывательные сведения военно-политического характера, журналист Карл Хельфрик, ее ближайший соратник, и другие агенты Разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии (РУ ГШ КА).
В результате активных мероприятий, проводившихся германской контрразведкой, были также выявлены и арестованы агенты «Старшина» и «Корсиканец», которые сотрудничали с внешней разведкой Наркомата внутренних дел (НКВД).
Агентурной сети советской разведки немецкие спецслужбы в 1942 году нанесли серьезный удар. В целом германской контрразведке удалось арестовать около 100 человек, работавших на советскую разведку.
После закрытого военного трибунала 46 человек из них были приговорены к смертной казни, а остальные — к длительным срокам тюремного заключения. К смертной казни на гильотине была приговорена и Ильзе Штебе («Альта»), один из наиболее ценных источников советской военной разведки. Ильзе Штебе на допросах и даже под пытками в гестапо не выдала своих помощников.
Не выдержав силового воздействия палачей гестапо, некоторые разведчики под принуждением согласились вести радиоигру с Центром. Цель радиоигры — передача в Москву дезинформационных сведений о военных планах германского командования, а также целенаправленная попытка внесения раскола в отношения СССР с союзниками по антигитлеровской коалиции, ослабление их взаимодействия накануне наступления германских войск на южном фланге советско-германского фронта.
Активная деятельность германской контрразведки в 1942 году значительно затруднила деятельность зарубежных резидентур советской военной разведки. Сложные условия работы, в которых оказались разведчики, отразилось на количестве и качестве добывавшихся сведений о противнике.
Поступление в Центр ценных материалов, которые были необходимы для правильного понимания стратегической обстановки на советско-германском фронте, сократилось. В то же время в Центре резко увеличился спрос на военные и военно-политические сведения стратегического характера.
Генеральный штаб Красной Армии разрабатывал свои стратегические планы ведения войны против Германии, и без разведывательных сведений сделать это было невозможно.
В сложном положении оказалось и политическое руководство СССР, которое не в полной мере учитывало те сведения о противнике, которые добывались военной разведкой. Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин 10 января 1942 года подписал директивное письмо, адресованное советским военачальникам, в котором определил задачи войск Красной Армии. В письме, в частности, указывалось:
…После того, как Красной Армии удалось достаточно измотать немецко-фашистские войска, она перешла в контрнаступление и погнала на запад нацистских захватчиков. …Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам передышки и гнать их на запад без остановки, заставить их расходовать свои резервы еще до весны… и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 году…
Гнать германские войска без передышки на запад Красная Армия весной 1942 года еще не могла. Более того, противник был еще очень силен.
Летом 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования (ВГК) и Генеральный штаб Красной Армии допустили ошибку и в оценке замыслов германского командования. Ставка ВГК предполагала, что Гитлер основные усилия своих войск вновь направит на захват советской столицы. Этой точки зрения придерживался И. В. Сталин. У Гитлера были другие планы.
Хорошо известно, что любым стратегическим решениям предшествует напряженная работа разведки, которая добывает сведения, необходимые для оценки обстановки и принятия решений.
Что же произошло весной 1942 года? Какие сведения о замыслах германского командования в начале 1942 года смогли добыть резидентуры советской военной разведки? Как эти сведения были учтены Верховным Главнокомандующим и членами Ставки ВГК?
Достоверные сведения о планах германского командования были добыты
Несмотря на активные мероприятия германской контрразведки, проводившиеся в рамках операции «Красная капелла», и потери советской военной разведкой части своей агентурной сети, Разведывательному управлению Генерального штаба Красной Армии удалось сохранить важные источники информации в столицах ряда европейских государств.
Весной 1942 года резидентуры Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии (ГРУ ГШ КА) продолжали действовать в Женеве, Лондоне, Риме, Софии и Стокгольме. Деятельностью их руководили резиденты Шандор Радо («Дора»), Иван Скляров («Брион»), Николай Никитушев («Акасто») и другие разведчики. В Великобритании и Италии также действовали нелегальные резидентуры «Дюбуа», «Соня» и «Феникс», также имевшие агентов, способных добывать ценные сведения военного и военно-политического характера.
Эти сведения, как свидетельствуют архивные документы, правильно отражали замыслы германского командования в летней кампании 1942 года. Важной особенностью донесений военных разведчиков в этот период являлось то, что они добывали сведения о конкретных действиях германского командования на восточном фронте еще до подписания Гитлером директивы № 41, то есть на стадии формирования стратегического замысла германского командования.
Первое донесение о том, где Гитлер планирует провести летнее наступление на восточном фронте, поступило в Центр 3 марта 1942 года. Разведчик майор А. Ф. Сизов («Эдуард») сообщил из Лондона, что Германия планирует «начать наступление в направлении Кавказа». Донесение Сизова противоречило тому, что ожидали И. В. Сталин и Ставка ВГК. В Москве готовились к отражению нового наступления немецких войск на советскую столицу.
Генерал-майор Александр Федорович Сизов, советский военный атташе при правительствах союзных государств в Лондоне в годы Великой Отечественной войны, в период Сталинградской битвы — майор
Достоверность разведывательных сведений проверяется различными способами. Один из них — сопоставление сведений, добываемых разными источниками. Сопоставив такие сведения, добытые в Лондоне, Женеве и Берлине, можно сделать выводы об их достоверности.
Следуя этому правилу, в Центре не могли не заметить, что донесение майора А. Ф. Сизова подтверждается сведениями, поступившими в ГРУ ГШ КА от резидента советской военной разведки Шандора Радо, действовавшего в Швейцарии.
12 марта Шандор Радо доложил в Центр о том, что основные силы немцев будут направлены против южного крыла восточного фронта с задачей достигнуть рубежа реки Волги и Кавказа, чтобы отрезать Красную Армию и население центральной части России от нефтяных и хлебных районов. Сопоставив донесения Ш. Радо и А. Ф. Сизова, в Центре подготовили специальное сообщение «О планах Германии на 1942 год», которое было направлено членам Ставки ВГК и в Генеральный штаб. В спецсообщении указывалось, что в 1942 году Германия предпримет наступление в направлении Кавказа.
Весной 1942 года нелегальная резидентура советской военной разведки, которой руководил Шандор Радо, вела активную разведывательную деятельность. К сотрудничеству были привлечены ценные агенты, имевшие связи в штабах вермахта, министерстве иностранных дел и других правительственных учреждениях Германии. Эти источники в Центре числились под псевдонимами «Лонг», «Луиза», «Люци», «Ольга», «Сиси» и «Тейлор».
Резидентура «Дора» имела три самостоятельные радиостанции, действовавшие в разных городах: Берне, Женеве и Лозанне. Это позволяло успешно маскировать выходы в эфир радистов, что лишало контрразведку противника возможностей их пеленгации и установления мест дислокации.
Несмотря на усилия германской контрразведки, которая добилась успехов в Бельгии, Франции и самой Германии, резидентура «Дора» продолжала вести успешную работу по добыванию разведывательных сведений. В среднем радисты Шандора Радо ежедневно передавали в Центр от трех до пяти радиограмм. В Центре донесения Радо получали высокие оценки и использовались для подготовки докладов, направлявшихся высшему политическому руководству СССР и командованию Красной Армии.
Летом 1942 года резидент Шандор Радо направлял в Москву сведения по широкому кругу военных и военно-политических проблем. Он докладывал в Центр об объемах выпуска германской военной промышленностью самолетов, танков, артиллерийских орудий, о перебросках воинских частей противника на южный участок советско-германского фронта, о взаимоотношениях среди высших военных руководителей германских вооруженных сил.
Шандор Радо, руководитель резидентуры «Дора» в Швейцарии
Исключительно ценные сведения о противнике и оперативных планах германского командования добывал агент «Люци». Под этим псевдонимом действовал немец Рудольф Ресслер. Журналист по профессии, участник Первой мировой войны, Ресслер после прихода нацистов к власти выехал из Германии и обосновался в Швейцарии.
Проживая в Женеве, он сохранил связи с влиятельными лицами в Берлине, поддерживал с ними контакты и получал ценные сведения военного и военно-политического характера. Эти сведения Ресслер в 1939–1944 годах передавал швейцарской разведке «Бюро Х».
В первой половине 1942 года, именно в тот период, когда Гитлер готовился к новому генеральному наступлению на восточном фронте, Ресслер познакомился с антифашистом Кристианом Шнейдером, поддерживавшим близкие отношения с Рашель Дюбендорфер, являвшейся членом разведывательной группы Шандора Радо.
В ходе первых же встреч с Ресслером Рашель Дюбендорфер поняла, что Ресслер обладает исключительно ценными сведениями о военных планах германского командования.
Эти сведения Ресслер стал передавать Шнейдеру и Дюбендорфер, которые сообщали о них Шандору Радо. Именно от Ресслера поступили первые сведения о том, что Гитлер планирует изменить план войны против СССР и намерен перейти в решительное наступление на южном фланге советско-германского фронта, захватить Ростовскую область, Краснодарский и Ставропольский края, а также Крым и Кавказ.
Резидент ГРУ ГШ КА в Лондоне майор А. Ф. Сизов, действовавший под прикрытием должности советского военного атташе при правительствах союзных государств, 3 марта 1942 года также сообщил в Центр о том, что германское командовании готовит наступление в направлении на Кавказ, где «…главное усилие предвидится в направлении Сталинграда и второстепенное — на Ростов и, кроме того, через Крым на Майкоп».
В марте–апреле 1942 года слова «южный фланг» и «Кавказ» в донесениях военных разведчиков встречались достаточно часто. Сведения, поступавшие от разведчиков, в Центре тщательно анализировались, проверялись и после этого в виде специальных сообщений направлялись членам Ставки ВГК и начальнику Генерального штаба. Часть таких донесений направлялась лично Верховному Главнокомандующему.
От руководителей зарубежных резидентур военной разведки весной 1942 года поступали сведения о внешнеполитических усилиях германского руководства, направленных на втягивание в войну против СССР Японии и Турции. Подобные сведения Центр получал от разведчиков А. Ф. Сизова, И. А. Склярова и Н. И. Никитушева.
В начале марта 1942 года, например, резидент ГРУ ГШ КА в Турции добыл копию донесения болгарского военного атташе в Анкаре, которое было отправлено в Софию. В нем сообщалось о том, что новое наступление германских войск на восточном фронте «…не будет иметь характер молниеносного, а будет проводиться медленно с целью достижения успеха. Турки опасаются, что советский флот попробует спастись через Босфор. Против этого будут приняты следующие меры:
1. Как только начнется германское наступление, турки начнут перегруппировку сил, концентрируя их на Кавказе и на Черном море.
2. С этого же момента начнется ориентировка политики Турции в сторону Германии».
Далее болгарский военный атташе сообщал своему руководству:
…Турки не ожидают нажима, чтобы они выступили в борьбу ни с той, ни с другой стороны до июля или августа. К этому времени они думают, что Гитлер добьется победы, и они открыто перейдут на сторону Германии…
Это донесение резидента военной разведки, поступившее в Центр 5 марта 1942 года, по указанию начальника ГРУ ГШ КА было направлено членам Ставки ВГК и Государственного Комитета Обороны (ГКО). Турецкое правительство выжидало. Неудача Красной Армии в боевых действиях летней кампании 1942 года могла спровоцировать военное выступление Турции против СССР.
15 марта источник военной разведки в Лондоне, числившийся в Центре под оперативным псевдонимом «Долли», сообщил начальнику ГРУ ГШ КА о содержании бесед министра иностранных дел Германии И. Риббентропа с японским послом в Берлине генералом Х. Осима, которые состоялись 18, 22 и 23 февраля 1942 года. В этих беседах Риббентроп сообщил японскому послу о том, что для германского командования «…в 1942 году первостепенное значение будет играть южный сектор Восточного фронта. Именно там начнется наступление, а сражение развернется к северу».
Таким образом, в марте–апреле 1942 года резиденты советской военной разведки добыли и направили в Центр доказательства того, что новое генеральное наступление немецких войск на восточном фронте будет предпринято в направлении Кавказа и Сталинграда, и что германское руководство усиленно пытается втянуть в войну против СССР Японию и Турцию.
Обобщив все сведения, поступившие от зарубежных резидентур, командование ГРУ ГШ КА в специальном сообщении № 137474, направленном в ГКО 18 марта 1942 года, сообщило о том, что центр тяжести весеннего наступления немцев будет перенесен на южный сектор фронта (Ростов — Майкоп — Баку). В выводах спецсообщения указывалось:
Германия готовится к решительному наступлению на Восточном фронте, которое развернется вначале в южном секторе и распространится в последующем на север.
Как же реагировало высшее политическое руководство СССР на сообщения военной разведки?
Во-первых, в соответствии с указаниями И. В. Сталина после разгрома немцев в битве под Москвой рассматривался вопрос о переходе войск Красной Армии в наступление. В Генеральном штабе возможности войск Красной Армии оценивались более скромно. Начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников, оценивая результаты контрнаступления советских войск после разгрома немцев в битве под Москвой, считал, что в 1942 году по всему фронту войска Красной Армии должны были не «…гнать их на запад без остановки», а перейти к стратегической обороне.
И. В. Сталин и Г. К. Жуков согласились с необходимостью перехода к стратегической обороне, но предложили провести несколько наступательных операций.
В конечном счете, было выработано компромиссное решение — в качестве главного вида действий Красной Армии на лето 1942 года была принята стратегическая оборона, дополненная, в соответствии с рекомендациями И. В. Сталина, частными наступательными операциями.
Во-вторых, решение о проведении нескольких наступательных операций и усилении центрального участка советско-германского фронта, где летом 1942 года ожидалось новое наступление германских войск на Москву, были приняты в соответствии с указаниями И. В. Сталина. Эти указания строились без учета разведывательных сведений, добытых военными разведчиками.
В начале лета 1942 года военные разведчики добыли новые сведения, которые также раскрывали замысел германского командования и конкретизировали его.
1 июля 1942 года военный атташе полковник Н. И. Никитушев, действовавший в Стокгольме, докладывал в Центр:
…Шведский штаб считает, что на Украине началось основное немецкое наступление. План немцев — прорыв линии обороны Курск — Харьков с развитием наступления через Дон к Сталинграду на Волгу. Затем установление заслона на северо-востоке и продолжение наступления свежими силами на юг через Ростов-на-Дону на Кавказ.
Сведения, добытые Н. И. Никитушевым, также были доложены членам Ставки ВГК.
Полковник Николай Иванович Никитушев, военный атташе в Швеции в годы Великой Отечественной войны
Достоверные сведения о противнике добывали агенты Ш. Радо — «Лонг», «Луиза», «Люци» и другие. Эти сведения были достоверными и полностью подтвердились в ходе развернувшегося летом 1942 года наступления германских войск.
Ставка ВГК на основе сведений ГРУ ГШ КА могла бы принять стратегические решения с учетом планировавшегося Гитлером удара в направлении южного фланга советско-германского фронта.
Однако в основу решений советского Верховного Главнокомандования были положены прогнозы И. В. Сталина о том, что немецкое командование нанесет главный удар в направлении Москвы.
Заблуждение Сталина возникло на основе имевшихся в Ставке ВГК других сведений о планах германского командования. В то время штаб немецкой группы армий «Центр» по указанию главнокомандования сухопутных сил вермахта разработал дезинформационную операцию под кодовым наименованием «Кремль».
Для рядовых исполнителей она выглядела как настоящий план наступления на Москву. Предусматривались проведение перегруппировки и переброски войск, передислокация штабов и командных пунктов, подвоз переправочных средств к водным преградам.
Штаб 3-й танковой армии был передислоцирован с левого крыла группы армий «Центр» в район Гжатска. Именно здесь армия должна была наступать согласно плану операции «Кремль». Усилилась аэрофоторазведка московских оборонительных позиций, окраин Москвы, район к востоку от советской столицы.
Планы Москвы и других крупных городов, расположенных в полосе наступления группы армий «Центр», с 10 июля рассылались вплоть до штабов полков, что увеличивало вероятность утечки сведений. Все дезинформационные мероприятия германского командования тесно увязывались с подготовкой и осуществлением операции «Блау». Так, в полосе 2-й танковой и 4-й армий они должны были достигнуть кульминационной точки 23 июня, а в полосе 3-й танковой и 9-й армий — 28 июня.
Действия германского командования проводились с определенной степенью маскировки, что придавало им вполне определенную достоверность. Видимо, именно эти сведения показались Сталину более достоверными.
Такой вывод напрашивается потому, что Сталин считал, что главный удар в летней кампании 1942 года германские войска нанесут в направлении советской столицы.
В результате — оборона Москвы была усилена, а южный фланг советско-германского фронта — мало подготовлен для отражения крупного немецкого наступления. Эта ошибка привела к возникновению в 1942 году крайне сложной обстановки на южном фланге советско-германского фронта. Маршал Советского Союза А. М. Василевский так писал об этом в своих мемуарах:
Обоснованные данные нашей разведки о подготовке главного удара на юге не были учтены. На юго-западном направлении было выделено сил меньше, чем на западном.
Такую же оценку ситуации дал и генерал армии С. М. Штеменко, который считал, что «…летом 1942 года замысел врага захватить Кавказ тоже был раскрыт достаточно быстро. Но и на этот раз у советского командования не было возможности обеспечить решительные действия по разгрому наступающей группировки противника в короткий срок».
Приведенные факты свидетельствуют о том, что зарубежные органы ГРУ ГШ КА весной 1942 года добыли достоверные сведения, отражавшие планы германского командования. Однако они не были учтены советским руководством. В результате в июне 1942 года Ставка ВГК была вынуждена принять неотложные меры, которые должны были сдержать наступление германских войск и не допустить захвата ими Сталинграда.
В частности, на южном фланге в срочном порядке был сформирован Сталинградский фронт. 27 августа 1942 года И. В. Сталин подписал постановление о назначении Г. К. Жукова первым заместителем наркома обороны СССР.
В этот период войны важно было иметь достоверные сведения о планах руководителей Японии и Турции, которые могли вступить в войну против СССР на стороне Германии.
Первоначально операция «Блау» должна была начаться 23 июня, но в связи с затяжкой боевых действий в районе Севастополя, немецкие войска перешли в наступление 28 июня, взломали оборону и прорвались к Воронежу.
После крупных потерь И. В. Сталин обратил внимание на донесения военной разведки, в которых сообщалось о том, что Япония наращивает усилия своих войск в бассейне Тихого океана и в ближайшее время не намерена вступать в войну против СССР. Эти сведения легли в основу решения Ставки ВГК о переброске в июле 1942 года с Дальнего Востока 10-12 дивизий на запад в резерв ВГК.
Во второй раз в годы Великой Отечественной войны сведения, добытые военной разведкой, легли в основу решения о переброске дальневосточных соединений на советско-германский фронт для укрепления войск Красной Армии.
Сведения разведки о планах японского командования оказались и в 1942 году достоверными, что позволило Ставке в срочном порядке укрепить южный фланг советско-германского фронта. Были приняты и другие неотложные решения по укреплению обороны Сталинграда, формированию стратегических резервов и планированию операций, которые позволили добиться перелома в Сталинградской битве. Но этот перелом был достигнут за счет чрезвычайных усилий и ценою больших потерь.
Поставленные задачи выполнены
В ходе оборонительного этапа Сталинградской битвы (17 июля — 18 ноября 1942 г.) и в период подготовки контрнаступления советских войск зарубежные резидентуры военной разведки решали широкий круг задач. В их числе были:
? добывание сведений о планах германского командования на зиму 1942–1943 гг.;
? вскрытие замыслов использования германским командованием вооруженных сил союзников (Болгарии, Венгрии, Италии, Румынии, Словакии) на советско-германском фронте;
? уточнение состава и районов сосредоточения резервов германской армии;
? получение сведений о ходе мобилизации в Германии и отношении к ней населения;
? добывание сведений о количестве резервных войск на территории Германии, о путях переброски войск и военных материалов на советский фронт, их вооружении и организации;
? добывание сведений о подготовке германских войск к ведению химической войны;
? выявление наиболее важных военных и военно-промышленных объектов на территории Германии для воздушных налетов и мест дислокации сил противовоздушной обороны противника.
ГРУ ГШ КА должно было регулярно сообщать в Ставку ВГК о потерях германской армии на восточном фронте в личном составе и боевой технике, а также о результатах бомбардировок военных объектов на территории Германии.
Для решения этих и других разведывательных задач командование ГРУ ГШ КА планировало активно использовать действующие зарубежные резидентуры военной разведки, а также забросить на территорию Германии несколько разведгрупп и отдельных разведчиков для организации разведки в Берлине, Вене, Гамбурге, Кёльне, Лейпциге, Мюнхене и других городах Германии. Ответственным за выполнение этих задач были старший помощник начальника германского отдела ГРУ военинженер 2 ранга К. Б. Леонтьев, сотрудники отдела капитан М. И. Полякова и старший лейтенант В. В. Бочкарев.
Планировалось также восстановить связь с резидентурой ГРУ ГШ КА в Берлине, которой руководила И. Штебе («Альта»). Центр не знал о том, что германская контрразведка проводит операцию «Красная капелла» и уже арестовала значительную часть разведчиков, входивших в состав агентурной сети военной разведки в Европе. Поэтому Центр планировал восстановить связь с разведчиками И. Венцелем, К. Ефремовым, Г. Робинсоном.
В 1942 году продолжали действовать резидентуры военной разведки «Акасто», «Брион», «Дора», «Жезл», «Жорес», «Зевс», «Нак», «Омега», «Соня», «Эдуард» и другие. Значительный вклад в разгром немецких войск под Сталинградом внесли резидентура стратегической агентурной разведки «Дора» и ее руководитель Шандор Радо.
В январе–октябре 1942 года Радо направил в Центр 800 шифрованных радиограмм (около 11,1 тыс. листов текста). За период контрнаступления советских войск в ходе Сталинградской битвы (ноябрь 1942 — март 1943 гг.) Радо направил в Центр еще около 750 радиограмм. Таким образом, в 1942-м — первом квартале 1943 года Ш. Радо направил в Центр 1550 донесений.
Главной особенностью деятельности резидентуры «Дора» было добывание упреждающих сведений о противнике. Резидентура «Дора» давала своевременные ответы на запросы Центра о тыловых оборонительных рубежах немцев юго-западнее Сталинграда, о резервах в тылу Восточного фронта, о планах немецкого командования в связи с наступлением Красной Армии под Сталинградом.
В период Сталинградской битвы активно действовала резидентура военной разведки «Брион» в Лондоне. Деятельностью этой резидентуры руководил генерал-майор танковых войск И. А. Скляров. В 1942 году Скляров направил в Центр 1344 донесения. В январе–феврале 1943 года в Центр от Склярова поступило еще 174 донесения. Таким образом, во втором периоде Великой Отечественной войны только резиденура «Брион» направила в Центр 1518 донесений. Большинство донесений генерал-майора И. А. Склярова были использованы командованием ГРУ ГШ КА для докладов членам Ставки ВГК.
Генерал-майор танковых войск Иван Андреевич Скляров, руководитель резидентуры «Брион» в Лондоне
В период Сталинградской битвы сотрудник резидентуры «Брион» подполковник И. М. Козлов («Билтон») руководил деятельностью ценного источника «Долли», проходившего службу в британском военном ведомстве. «Долли» имел доступ к перехваченным и дешифрованным текстам радиограмм германского верховного командования и японского посла в Берлине и другим секретным документам. Сведения «Долли» были весьма ценными и неизменно получали в Центре высокие оценки.
В течение 1942 года «Долли» ежемесячно передавал советскому разведчику И. М. Козлову от 20 до 28 расшифрованных британцами немецких радиограмм о переговорах Риббентропа с японским, венгерским и румынским послами, указания генштаба германских сухопутных войск командирам частей на Сталинградском фронте, распоряжения Геринга командованию германской воздушной армии, которая поддерживала армию Паулюса. Донесения источника «Долли» начальник военной разведки часто докладывал И. В. Сталину, Г. К. Жукову и А. М. Василевскому.
В 1942 году в ГРУ ГШ КА было подготовлено и направлено высшему политическому руководству СССР и командованию Красной Армии 102 специальных сообщения по Европе, 83 — по Азии, 25 — по Америке и 12 — по Африке. Из-за арестов ряда резидентов советской военной разведки германской контрразведкой общий объем специальных сообщений по Европе в 1942 году по сравнению с 1941 годом сократился на 32 сообщения (в 1941 году по Европе в РУ ГШ КА было подготовлено 134 спецсообщения).
Накануне и в ходе Сталинградской битвы значительных успехов добилась радиоразведка ГРУ ГШ КА. В этот период времени в ее деятельности выделялось три основных этапа:
? добывание сведений о противнике во время его наступления на южном стратегическом направлении (конец июня — середина июля 1942 г.);
? ведение радиоразведки в период оборонительного сражения Сталинградской битвы (середина июля — первая половина ноября 1942 г.);
? ведение радиоразведки в период контрнаступления советских войск и разгрома противника в районе Сталинграда (вторая половина ноября 1942-го — начало февраля 1943 гг.).
В период отступления советских войск радиоразведка ГРУ ГШ КА оказалась в исключительно трудном положении, так как ей пришлось действовать в сложной и быстро меняющейся боевой обстановке. Поэтому к началу перехода немецких войск в наступление не были добыты сведения о создании германским командованием трех ударных группировок немецко-фашистских войск: 2-й полевой и 4-й танковой армий — для нанесения удара на воронежском направлении; 6-й полевой армии, усиленной танковыми соединениями, — для нанесения удара на Сталинградском направлении; 1-й танковой и 17-й полевой армий — для нанесения удара на Северном Кавказе.
По экспертной оценке одного из ведущих специалистов в области отечественной радиоразведки участника Великой Отечественной войны генерал-лейтенанта П. С. Шмырева, радиоразведка в этот период войны не выявила направление главных ударов немецких войск и не смогла в должной мере вскрыть реорганизацию, проведенную противником, затронувшую разделение группы армий «Юг» на две группы армий «А» и «Б». В ходе быстро развивавшегося танкового наступления немцев фронтовые части радиоразведки систему радиосвязи немецкой армии в оперативном звене контролировали слабо, а в тактическом (дивизия — полк) вообще исключили из наблюдения.
Неслучайно поэтому о радиоразведке нет ни слова в подготовленном штабом Юго-Западного фронта докладе о положении дел на фронте, который был представлен И. В. Сталину 9 июля 1942 года командующим фронтом Маршалом Советского Союза С. К. Тимошенко. В выводах доклада указывалось:
…Из всего наблюдаемого войсковой разведкой и по данным авиации следует, что противник все свои танковые силы и мотопехоту устремляет на юго-восток, преследуя, очевидно, цель захлестнуть удерживающие рубеж обороны 28-ю и 38-ю армии фронта, и тем самым грозит выводом своих группировок на глубокие тылы Юго-Западного и Южного фронтов.
Неудачи в деятельности радиоразведки в период наступления немецких войск на Сталинградском направлении заставили отдел радиоразведки ГРУ принять дополнительные меры по радионаблюдению за взаимодействием немецких штабов. Фронтовые радиодивизионы стали располагаться на удалении 40-50 км от линии фронта, что позволило вести наблюдение за дивизионными радиосетями немцев. Были приняты и другие меры, что позволило в значительной степени улучшить разведывательную деятельность фронтовых частей радиоразведки и организовать более качественный анализ и обобщение получаемых ими разведывательных сведений.
К началу оборонительного периода Сталинградской битвы 394-й и 561-й радиодивизионы Сталинградского фронта уже достаточно полно вскрыли и начали непрерывное наблюдение радиосвязи группы армий «Б» и входивших в ее состав 6-й полевой и 4-й танковой армий. К началу контрнаступления советских войск радиоразведка вскрыла группировку немецких войск и их союзников перед Юго-Западным, Донским и Сталинградским фронтами.
В ходе контрнаступления радиоразведка фронтов достаточно полно освещала состояние и деятельность войск противника, вскрывала подготовку их контратак и переброску резервов.
Непосредственное руководство радиоразведкой в Сталинградском сражении осуществляли начальники отделений радиоразведки штабов фронтов Н. М. Лазарев, И. А. Цейтлин, а также командиры частей радиоразведки К. М. Гудков, И. А. Лобышев, Т. Ф. Лях, Н. А. Матвеев. Два радиодивизиона ОСНАЗ (394-й и 561-й) за успешное ведение разведки противника были награждены орденами Красного Знамени.
Сотрудники дешифровальной службы военной разведки в 1942 году раскрыли принцип действия германской шифровальной машинки «Энигма» и стали читать зашифрованные с ее помощью немецкие радиограммы. В ГРУ были сконструированы специальные механизмы, ускоряющие процесс дешифрования. Расшифрованные телеграммы противника позволили установить дислокацию более 100 штабов соединений немецкой армии, нумерацию 200 отдельных батальонов, других частей и подразделений вермахта.
После вскрытия шифров абвера (немецкой военной разведки и контрразведки) появилась возможность получать сведения о деятельности сотен немецких агентов в тыловых районах Красной Армии.
В целом, дешифровальная служба ГРУ раскрыла в 1942 году основные немецкие и японские шифрсистемы общевойсковых, полицейских и дипломатических шифров, 75 шифров немецкой разведки, более 220 ключей к ним, прочитано более 50 тыс. немецких шифртелеграмм.
29 ноября 1942 года к правительственным наградам были представлены 14 офицеров дешифровальной службы ГРУ ГШ КА. Полковник Ф. П. Малышев, подполковник А. А. Тюменев и капитан А. Ф. Яценко были представлены к награждению орденом Красного Знамени; майор И. И. Уханов, военинженеры 3 ранга М. С. Одноробов и А. И. Баранов, капитан А. И. Шмелев — к награждению орденом Красной Звезды. Были награждены и другие специалисты дешифровальной службы военной разведки.
Дешифровальная служба ГРУ ГШ КА была в конце 1942 г. передана в НКВД, где была образована единая криптографическая служба.
В 1942 году военной разведкой были допущены и ошибки.
С одной стороны, Ставка ВГК проигнорировала сведения ГРУ ГШ КА о готовящемся наступлении немцев на южном направлении советско-германского фронта, что привело к провалу советских наступательных операций в Крыму и районе Харькова. С другой стороны, зарубежным органам советской военной разведки не удалось добыть документальных материалов, раскрывавших замыслы германского командования на летнюю кампанию 1942 года.
В целом, силы зарубежной и оперативной разведки ГРУ ГШ КА смогли выявить состав немецкой группировки и предполагаемый характер ее действий.
15 июля 1942 года информационное управление ГРУ подготовило сообщение «Оценка противника перед фронтом Союза ССР», в котором делался следующий вывод:
Южная группа армий будет стремиться выйти на р. Дон и после ряда операций будет преследовать цель разъединения нашего Юго-Западного фронта от Южного фронта, под прикрытием р. Дон войти в Сталинград, с дальнейшей задачей поворота на Северный Кавказ.
Наступление германских войск, начавшееся 28 июня, вынудило советские войска отступать к Волге и нести тяжелые потери. Разведывательные отделы штабов Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов не смогли организовать эффективную разведку и добыть сведения о намерениях немецкого командования. Разведчики не смогли установить состав ударных группировок противника и начало его наступления.
В ходе динамично изменяющейся обстановки достоверные сведения о противнике добывали офицеры войсковой разведки и летчики разведывательной авиации. Смело и умело действовали военные разведчики старший лейтенант И. М. Позняк, капитаны А. Г. Попов, Н. Ф. Яськов и другие.
Военный разведчик подполковник Иван Михайлович Позняк, в период Сталинградской битвы — старший лейтенант
Тем не менее, Ставка ВГК, допустившая ошибку в оценке стратегической обстановки, выразила неудовлетворение деятельностью военной разведки накануне Сталинградской битвы.
Начальник военной разведки генерал-майор А. П. Панфилов 25 августа 1942 года был снят с должности и направлен в действующую армию на должность заместителя командующего 3-й танковой армией. Возможно, назначение Панфилова на новую должность было вызвано тем, что польские соединения, за формирование которых на территории СССР он отвечал, отказались воевать вместе с Красной Армией против германских войск.
Впоследствии Панфилов стал Героем Советского Союза, а ГРУ ГШ КА временно возглавил военный комиссар ГРУ генерал-лейтенант И. И. Ильичев, который стал принимать срочные меры, направленные на повышение результативности деятельности всех органов военной разведки.
Было установлено, что одновременно руководя деятельностью стратегической, оперативной и тактической разведкой, офицеры Центра не всегда успешно и качественно решают текущие многочисленные оперативные задачи. Требовалось изучить опыт деятельности разведки в 1941–1942 годах и на его основе принять новые меры, которые должны были повысить эффективность всей деятельности ГРУ ГШ Красной Армии.
В ходе Сталинградской битвы и особенно на ее завершающей стадии военная разведка установила состав и примерную численность войск противника, попавших в окружение.
В специальном сообщении, подготовленном Управлением войсковой разведки Генерального штаба и доложенном В. И. Сталину и А. И. Антонову, указывалось:
В окружении находятся части 4-й и 6-й немецкой армий под командованием генерала танковых войск Паулюса, в составе 11-го, 8-го, 51-го и двух танковых корпусов, всего 22 дивизии, из них пд — 15, тд — 3, мд — 3, кд — 1. Вся окруженная группировка имеет: людей — 75–80 тысяч, орудий полевых — 850, орудий ПТО — 600, танков — 400.
Состав группировки был вскрыт достаточно точно, но численность окруженных войск противника была гораздо больше и составляла 250-300 тыс. человек.
В целом, на заключительном этапе Сталинградской битвы органы зарубежной и оперативной разведки действовали достаточно эффективно, обеспечивая Ставку ВГК и командующих фронтов достоверными сведениями о противнике.
Разведывательными отделами штабов фронтов, принимавших участие в Сталинградской битве, командовали полковник А. И. Каминский, с октября 1942 года генерал-майор А. С. Рогов (Юго-Западный фронт), генерал-майор И. В. Виноградов (Сталинградский фронт) генерал-майор М. А. Кочетков (Донской фронт).
В период Сталинградской битвы активно действовали в зонах своей ответственности разведывательные отделы Южного (начальник разведотдела генерал-майор Н.В. Шерстнев), Северо-Кавказского (начальник разведотдела полковник В.М. Капалкин) и Закавказского (начальник разведотдела полковник А.И. Каминский) военных округов, а также разведывательные органы Черноморского флота (начальник разведотдела генерал-майор Д. Б. Намгаладзе), Азовской (начальник разведотдела капитан 1 ранга К.А. Бархоткин) и Каспийской (начальник разведотдела полковник Н.С. Фрумкин) флотилий.
Они своевременно обеспечивали командование фронтов, принимавших меры по срыву операции «Эдельвейс», в ходе которой германское командование планировало овладеть Кавказом и его нефтяными районами.
Генерал-майор Николай Васильевич Шерстнев, начальник разведывательного отдела штаба Южного фронта
В конце 1942 года в связи с возрастающей потребностью в достоверных разведывательных сведениях о противнике, необходимостью своевременного учета многопланового развития обстановки в Европе, на Дальнем Востоке и в Африке, а также в целях объективной оценки действий англо-американцев Ставка ВГК решила усилить зарубежную (стратегическую) агентурную разведку наркомата обороны СССР.
В октябре 1942 года была проведена очередная реорганизация системы военной разведки. 25 октября 1942 года нарком обороны СССР подписал приказ № 00232 о реорганизации ГРУ ГШ КА, который предусматривал выделение ГРУ из состава Генерального штаба и подчинение стратегической агентурной разведки наркому обороны СССР. На ГРУ возлагалась ответственность за организацию зарубежной разведки. В составе ГРУ КА формировались три управления: агентурной разведки за границей, агентурной разведки на оккупированной немецкими войсками территории и информационное.
Генерал-майор Дмитрий Багратович Намгаладзе, начальник разведывательного отдела штаба Черноморского флота
В соответствии с этим приказом из подчинения начальника ГРУ изымалась войсковая разведка, все разведывательные отделы штабов фронтов и армий.
Для руководства деятельностью войсковой разведки в Генеральном штабе было создано Управление войсковой разведки, которому запрещалось ведение агентурной разведки. Для этой цели предлагалось создавать на фронтах оперативные группы, использовать для прикрытия их деятельности возможности Центрального штаба партизанского движения.
Однако на практике эта реорганизация системы военной разведки заметных улучшений в ее деятельности не принесла. Штабы фронтов из-за отсутствия подчиненной им агентурной разведки не могли получать упреждающих и достоверных сведений о противнике от источников, действовавших в его оперативной глубине.
Командование ГРУ КА также не смогло обеспечить быстрое доведение до штабов фронтов поступающие сведения от источников, действовавших на территориях, оккупированных противником. Эти недостатки управления стали отрицательно сказываться на планировании и организации боевых действий. Таким образом, в конце 1942 года назрела необходимость очередной реорганизация системы военной разведки.
В целом, в 1942 году советская военная разведка выполнила поставленные перед ней задачи, приобрела многогранный опыт работы, уникальный по своему содержанию и смелому решению сложных проблем, от которых зависел ход и исход грандиозной битвы, развернувшейся между Волгой и Доном.
Сталинградская битва военной разведки уникальна тем, что в этот напряженный период Великой Отечественной войны сотрудники ГРУ ГШ КА как всегда докладывали высшему политическому руководству СССР и командованию Красной Армии достоверные сведения о противнике, хотя эти сведения часто противоречили личным оценкам Верховного Главнокомандующего.
Читайте также: Странные смерти: На Украине обнародовали шокирующую правду о «небесной сотне»
Материал подготовлен доктором исторических наук, доцентом Владимиром Лотой
19 ноября 1942 года началось контрнаступление советских войск под Сталинградом. В ходе операции «Уран» войска Юго-Западного и Донского фронтов окружили и ликвидировали вражескую группировку войск в районе Сталинграда, уничтожив две немецких, две румынских и одну итальянскую армии, а также окружив 6-ю армию генерала Ф. Паулюса.
Операция знаменовала собой коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. Однако сражение по обороне города развернулось задолго до фактического начала боевых действий.
Об этом в материал военного историка, доктора исторических наук, доцента Владимиром Лоты.
Поражение под Москвой заставило Гитлера в начале 1942 года искать новые подходы в стратегическом планировании войны против СССР.
Цель летнего наступления германских войск на восточном фронте в 1942 году была изложена в секретной директиве германского главного командования № 41, утвержденной Гитлером 5 апреля 1942 года. Германские войска, указывалось в той директиве, должны были «…вновь захватить инициативу и навязать противнику свою волю».
Основным секретом директивы Гитлера было направление главного удара немецких войск. В 1942 году главный удар намечалось нанести на южном участке советско-германского фронта с «целью уничтожить противника западнее реки Дон, чтобы затем захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти перевалы через Кавказский хребет». В этом и заключалось новое стратегическое решение Гитлера — лишить Красную Армию продовольственной и промышленной базы, а также отрезать поставки нефтепродуктов. В Берлине операция по захвату южных районов СССР получила кодовое название «Блау».
В целом реализация этого грандиозного военного замысла должна была резко сократить военные и экономические возможности СССР и радикально ослабить сопротивление войск Красной Армии.
План операции «Блау» дополнял замысел стратегического наступления на Кавказ, которое получило свое кодовое наименование — операция «Эдельвейс».
В ходе реализации операции «Блау» немецкое командование также планировало овладеть Сталинградом и перерезать переброску военных и иных грузов по Волге.
Чтобы создать предпосылки для успешной реализации такого плана, предполагалось очистить от советских войск Крым, Керченский полуостров и овладеть Севастополем.
Гитлер рассчитывал, что в 1942 году Германии удастся втянуть в войну против СССР Японию и Турцию, что будет способствовать окончательному разгрому советских войск.
«Красная капелла» затруднила деятельность военной разведки
В период подготовки к операции «Блау» Гитлер приказал командованию немецкой контрразведки активизировать выявление и уничтожение советских разведчиков, действовавших в Германии и на территориях государств, оккупированных немецкими войсками. В этих целях германские спецслужбы работали операцию «Красная капелла». Она должна была проводиться одновременно в Германии, Бельгии, Болгарии, Италии, Франции, Швейцарии и Швеции.
Цель операции — выявление и уничтожение агентурной сети советской разведки. Поэтому-то и кодовое название операции германской контрразведки было соответствующее — «Красная капелла».
В ходе активных мероприятий германской контрразведки были выявлены и арестованы советские военные разведчики Леопольд Треппер, Анатолий Гуревич, Константин Ефремов, Александр Макаров, Иоганн Венцель, Арнольд Шнее и другие. В Берлине была арестована руководитель агентурной группы советской военной разведки Ильзе Штебе, числившаяся в Центре под псевдонимом «Альта».
В ходе арестов, которые проводило гестапо в Берлине, были схвачены помощники «Альты» барон Рудольф фон Шелия, работавший в министерстве иностранных дел Германии и передававший И. Штебе ценные разведывательные сведения военно-политического характера, журналист Карл Хельфрик, ее ближайший соратник, и другие агенты Разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии (РУ ГШ КА).
В результате активных мероприятий, проводившихся германской контрразведкой, были также выявлены и арестованы агенты «Старшина» и «Корсиканец», которые сотрудничали с внешней разведкой Наркомата внутренних дел (НКВД).
Агентурной сети советской разведки немецкие спецслужбы в 1942 году нанесли серьезный удар. В целом германской контрразведке удалось арестовать около 100 человек, работавших на советскую разведку.
После закрытого военного трибунала 46 человек из них были приговорены к смертной казни, а остальные — к длительным срокам тюремного заключения. К смертной казни на гильотине была приговорена и Ильзе Штебе («Альта»), один из наиболее ценных источников советской военной разведки. Ильзе Штебе на допросах и даже под пытками в гестапо не выдала своих помощников.
Не выдержав силового воздействия палачей гестапо, некоторые разведчики под принуждением согласились вести радиоигру с Центром. Цель радиоигры — передача в Москву дезинформационных сведений о военных планах германского командования, а также целенаправленная попытка внесения раскола в отношения СССР с союзниками по антигитлеровской коалиции, ослабление их взаимодействия накануне наступления германских войск на южном фланге советско-германского фронта.
Активная деятельность германской контрразведки в 1942 году значительно затруднила деятельность зарубежных резидентур советской военной разведки. Сложные условия работы, в которых оказались разведчики, отразилось на количестве и качестве добывавшихся сведений о противнике.
Поступление в Центр ценных материалов, которые были необходимы для правильного понимания стратегической обстановки на советско-германском фронте, сократилось. В то же время в Центре резко увеличился спрос на военные и военно-политические сведения стратегического характера.
Генеральный штаб Красной Армии разрабатывал свои стратегические планы ведения войны против Германии, и без разведывательных сведений сделать это было невозможно.
В сложном положении оказалось и политическое руководство СССР, которое не в полной мере учитывало те сведения о противнике, которые добывались военной разведкой. Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин 10 января 1942 года подписал директивное письмо, адресованное советским военачальникам, в котором определил задачи войск Красной Армии. В письме, в частности, указывалось:
…После того, как Красной Армии удалось достаточно измотать немецко-фашистские войска, она перешла в контрнаступление и погнала на запад нацистских захватчиков. …Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам передышки и гнать их на запад без остановки, заставить их расходовать свои резервы еще до весны… и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 году…
Гнать германские войска без передышки на запад Красная Армия весной 1942 года еще не могла. Более того, противник был еще очень силен.
Летом 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования (ВГК) и Генеральный штаб Красной Армии допустили ошибку и в оценке замыслов германского командования. Ставка ВГК предполагала, что Гитлер основные усилия своих войск вновь направит на захват советской столицы. Этой точки зрения придерживался И. В. Сталин. У Гитлера были другие планы.
Хорошо известно, что любым стратегическим решениям предшествует напряженная работа разведки, которая добывает сведения, необходимые для оценки обстановки и принятия решений.
Что же произошло весной 1942 года? Какие сведения о замыслах германского командования в начале 1942 года смогли добыть резидентуры советской военной разведки? Как эти сведения были учтены Верховным Главнокомандующим и членами Ставки ВГК?
Достоверные сведения о планах германского командования были добыты
Несмотря на активные мероприятия германской контрразведки, проводившиеся в рамках операции «Красная капелла», и потери советской военной разведкой части своей агентурной сети, Разведывательному управлению Генерального штаба Красной Армии удалось сохранить важные источники информации в столицах ряда европейских государств.
Весной 1942 года резидентуры Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии (ГРУ ГШ КА) продолжали действовать в Женеве, Лондоне, Риме, Софии и Стокгольме. Деятельностью их руководили резиденты Шандор Радо («Дора»), Иван Скляров («Брион»), Николай Никитушев («Акасто») и другие разведчики. В Великобритании и Италии также действовали нелегальные резидентуры «Дюбуа», «Соня» и «Феникс», также имевшие агентов, способных добывать ценные сведения военного и военно-политического характера.
Эти сведения, как свидетельствуют архивные документы, правильно отражали замыслы германского командования в летней кампании 1942 года. Важной особенностью донесений военных разведчиков в этот период являлось то, что они добывали сведения о конкретных действиях германского командования на восточном фронте еще до подписания Гитлером директивы № 41, то есть на стадии формирования стратегического замысла германского командования.
Первое донесение о том, где Гитлер планирует провести летнее наступление на восточном фронте, поступило в Центр 3 марта 1942 года. Разведчик майор А. Ф. Сизов («Эдуард») сообщил из Лондона, что Германия планирует «начать наступление в направлении Кавказа». Донесение Сизова противоречило тому, что ожидали И. В. Сталин и Ставка ВГК. В Москве готовились к отражению нового наступления немецких войск на советскую столицу.
Генерал-майор Александр Федорович Сизов, советский военный атташе при правительствах союзных государств в Лондоне в годы Великой Отечественной войны, в период Сталинградской битвы — майор
Достоверность разведывательных сведений проверяется различными способами. Один из них — сопоставление сведений, добываемых разными источниками. Сопоставив такие сведения, добытые в Лондоне, Женеве и Берлине, можно сделать выводы об их достоверности.
Следуя этому правилу, в Центре не могли не заметить, что донесение майора А. Ф. Сизова подтверждается сведениями, поступившими в ГРУ ГШ КА от резидента советской военной разведки Шандора Радо, действовавшего в Швейцарии.
12 марта Шандор Радо доложил в Центр о том, что основные силы немцев будут направлены против южного крыла восточного фронта с задачей достигнуть рубежа реки Волги и Кавказа, чтобы отрезать Красную Армию и население центральной части России от нефтяных и хлебных районов. Сопоставив донесения Ш. Радо и А. Ф. Сизова, в Центре подготовили специальное сообщение «О планах Германии на 1942 год», которое было направлено членам Ставки ВГК и в Генеральный штаб. В спецсообщении указывалось, что в 1942 году Германия предпримет наступление в направлении Кавказа.
Весной 1942 года нелегальная резидентура советской военной разведки, которой руководил Шандор Радо, вела активную разведывательную деятельность. К сотрудничеству были привлечены ценные агенты, имевшие связи в штабах вермахта, министерстве иностранных дел и других правительственных учреждениях Германии. Эти источники в Центре числились под псевдонимами «Лонг», «Луиза», «Люци», «Ольга», «Сиси» и «Тейлор».
Резидентура «Дора» имела три самостоятельные радиостанции, действовавшие в разных городах: Берне, Женеве и Лозанне. Это позволяло успешно маскировать выходы в эфир радистов, что лишало контрразведку противника возможностей их пеленгации и установления мест дислокации.
Несмотря на усилия германской контрразведки, которая добилась успехов в Бельгии, Франции и самой Германии, резидентура «Дора» продолжала вести успешную работу по добыванию разведывательных сведений. В среднем радисты Шандора Радо ежедневно передавали в Центр от трех до пяти радиограмм. В Центре донесения Радо получали высокие оценки и использовались для подготовки докладов, направлявшихся высшему политическому руководству СССР и командованию Красной Армии.
Летом 1942 года резидент Шандор Радо направлял в Москву сведения по широкому кругу военных и военно-политических проблем. Он докладывал в Центр об объемах выпуска германской военной промышленностью самолетов, танков, артиллерийских орудий, о перебросках воинских частей противника на южный участок советско-германского фронта, о взаимоотношениях среди высших военных руководителей германских вооруженных сил.
Шандор Радо, руководитель резидентуры «Дора» в Швейцарии
Исключительно ценные сведения о противнике и оперативных планах германского командования добывал агент «Люци». Под этим псевдонимом действовал немец Рудольф Ресслер. Журналист по профессии, участник Первой мировой войны, Ресслер после прихода нацистов к власти выехал из Германии и обосновался в Швейцарии.
Проживая в Женеве, он сохранил связи с влиятельными лицами в Берлине, поддерживал с ними контакты и получал ценные сведения военного и военно-политического характера. Эти сведения Ресслер в 1939–1944 годах передавал швейцарской разведке «Бюро Х».
В первой половине 1942 года, именно в тот период, когда Гитлер готовился к новому генеральному наступлению на восточном фронте, Ресслер познакомился с антифашистом Кристианом Шнейдером, поддерживавшим близкие отношения с Рашель Дюбендорфер, являвшейся членом разведывательной группы Шандора Радо.
В ходе первых же встреч с Ресслером Рашель Дюбендорфер поняла, что Ресслер обладает исключительно ценными сведениями о военных планах германского командования.
Эти сведения Ресслер стал передавать Шнейдеру и Дюбендорфер, которые сообщали о них Шандору Радо. Именно от Ресслера поступили первые сведения о том, что Гитлер планирует изменить план войны против СССР и намерен перейти в решительное наступление на южном фланге советско-германского фронта, захватить Ростовскую область, Краснодарский и Ставропольский края, а также Крым и Кавказ.
Резидент ГРУ ГШ КА в Лондоне майор А. Ф. Сизов, действовавший под прикрытием должности советского военного атташе при правительствах союзных государств, 3 марта 1942 года также сообщил в Центр о том, что германское командовании готовит наступление в направлении на Кавказ, где «…главное усилие предвидится в направлении Сталинграда и второстепенное — на Ростов и, кроме того, через Крым на Майкоп».
В марте–апреле 1942 года слова «южный фланг» и «Кавказ» в донесениях военных разведчиков встречались достаточно часто. Сведения, поступавшие от разведчиков, в Центре тщательно анализировались, проверялись и после этого в виде специальных сообщений направлялись членам Ставки ВГК и начальнику Генерального штаба. Часть таких донесений направлялась лично Верховному Главнокомандующему.
От руководителей зарубежных резидентур военной разведки весной 1942 года поступали сведения о внешнеполитических усилиях германского руководства, направленных на втягивание в войну против СССР Японии и Турции. Подобные сведения Центр получал от разведчиков А. Ф. Сизова, И. А. Склярова и Н. И. Никитушева.
В начале марта 1942 года, например, резидент ГРУ ГШ КА в Турции добыл копию донесения болгарского военного атташе в Анкаре, которое было отправлено в Софию. В нем сообщалось о том, что новое наступление германских войск на восточном фронте «…не будет иметь характер молниеносного, а будет проводиться медленно с целью достижения успеха. Турки опасаются, что советский флот попробует спастись через Босфор. Против этого будут приняты следующие меры:
1. Как только начнется германское наступление, турки начнут перегруппировку сил, концентрируя их на Кавказе и на Черном море.
2. С этого же момента начнется ориентировка политики Турции в сторону Германии».
Далее болгарский военный атташе сообщал своему руководству:
…Турки не ожидают нажима, чтобы они выступили в борьбу ни с той, ни с другой стороны до июля или августа. К этому времени они думают, что Гитлер добьется победы, и они открыто перейдут на сторону Германии…
Это донесение резидента военной разведки, поступившее в Центр 5 марта 1942 года, по указанию начальника ГРУ ГШ КА было направлено членам Ставки ВГК и Государственного Комитета Обороны (ГКО). Турецкое правительство выжидало. Неудача Красной Армии в боевых действиях летней кампании 1942 года могла спровоцировать военное выступление Турции против СССР.
15 марта источник военной разведки в Лондоне, числившийся в Центре под оперативным псевдонимом «Долли», сообщил начальнику ГРУ ГШ КА о содержании бесед министра иностранных дел Германии И. Риббентропа с японским послом в Берлине генералом Х. Осима, которые состоялись 18, 22 и 23 февраля 1942 года. В этих беседах Риббентроп сообщил японскому послу о том, что для германского командования «…в 1942 году первостепенное значение будет играть южный сектор Восточного фронта. Именно там начнется наступление, а сражение развернется к северу».
Таким образом, в марте–апреле 1942 года резиденты советской военной разведки добыли и направили в Центр доказательства того, что новое генеральное наступление немецких войск на восточном фронте будет предпринято в направлении Кавказа и Сталинграда, и что германское руководство усиленно пытается втянуть в войну против СССР Японию и Турцию.
Обобщив все сведения, поступившие от зарубежных резидентур, командование ГРУ ГШ КА в специальном сообщении № 137474, направленном в ГКО 18 марта 1942 года, сообщило о том, что центр тяжести весеннего наступления немцев будет перенесен на южный сектор фронта (Ростов — Майкоп — Баку). В выводах спецсообщения указывалось:
Германия готовится к решительному наступлению на Восточном фронте, которое развернется вначале в южном секторе и распространится в последующем на север.
Как же реагировало высшее политическое руководство СССР на сообщения военной разведки?
Во-первых, в соответствии с указаниями И. В. Сталина после разгрома немцев в битве под Москвой рассматривался вопрос о переходе войск Красной Армии в наступление. В Генеральном штабе возможности войск Красной Армии оценивались более скромно. Начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников, оценивая результаты контрнаступления советских войск после разгрома немцев в битве под Москвой, считал, что в 1942 году по всему фронту войска Красной Армии должны были не «…гнать их на запад без остановки», а перейти к стратегической обороне.
И. В. Сталин и Г. К. Жуков согласились с необходимостью перехода к стратегической обороне, но предложили провести несколько наступательных операций.
В конечном счете, было выработано компромиссное решение — в качестве главного вида действий Красной Армии на лето 1942 года была принята стратегическая оборона, дополненная, в соответствии с рекомендациями И. В. Сталина, частными наступательными операциями.
Во-вторых, решение о проведении нескольких наступательных операций и усилении центрального участка советско-германского фронта, где летом 1942 года ожидалось новое наступление германских войск на Москву, были приняты в соответствии с указаниями И. В. Сталина. Эти указания строились без учета разведывательных сведений, добытых военными разведчиками.
В начале лета 1942 года военные разведчики добыли новые сведения, которые также раскрывали замысел германского командования и конкретизировали его.
1 июля 1942 года военный атташе полковник Н. И. Никитушев, действовавший в Стокгольме, докладывал в Центр:
…Шведский штаб считает, что на Украине началось основное немецкое наступление. План немцев — прорыв линии обороны Курск — Харьков с развитием наступления через Дон к Сталинграду на Волгу. Затем установление заслона на северо-востоке и продолжение наступления свежими силами на юг через Ростов-на-Дону на Кавказ.
Сведения, добытые Н. И. Никитушевым, также были доложены членам Ставки ВГК.
Полковник Николай Иванович Никитушев, военный атташе в Швеции в годы Великой Отечественной войны
Достоверные сведения о противнике добывали агенты Ш. Радо — «Лонг», «Луиза», «Люци» и другие. Эти сведения были достоверными и полностью подтвердились в ходе развернувшегося летом 1942 года наступления германских войск.
Ставка ВГК на основе сведений ГРУ ГШ КА могла бы принять стратегические решения с учетом планировавшегося Гитлером удара в направлении южного фланга советско-германского фронта.
Однако в основу решений советского Верховного Главнокомандования были положены прогнозы И. В. Сталина о том, что немецкое командование нанесет главный удар в направлении Москвы.
Заблуждение Сталина возникло на основе имевшихся в Ставке ВГК других сведений о планах германского командования. В то время штаб немецкой группы армий «Центр» по указанию главнокомандования сухопутных сил вермахта разработал дезинформационную операцию под кодовым наименованием «Кремль».
Для рядовых исполнителей она выглядела как настоящий план наступления на Москву. Предусматривались проведение перегруппировки и переброски войск, передислокация штабов и командных пунктов, подвоз переправочных средств к водным преградам.
Штаб 3-й танковой армии был передислоцирован с левого крыла группы армий «Центр» в район Гжатска. Именно здесь армия должна была наступать согласно плану операции «Кремль». Усилилась аэрофоторазведка московских оборонительных позиций, окраин Москвы, район к востоку от советской столицы.
Планы Москвы и других крупных городов, расположенных в полосе наступления группы армий «Центр», с 10 июля рассылались вплоть до штабов полков, что увеличивало вероятность утечки сведений. Все дезинформационные мероприятия германского командования тесно увязывались с подготовкой и осуществлением операции «Блау». Так, в полосе 2-й танковой и 4-й армий они должны были достигнуть кульминационной точки 23 июня, а в полосе 3-й танковой и 9-й армий — 28 июня.
Действия германского командования проводились с определенной степенью маскировки, что придавало им вполне определенную достоверность. Видимо, именно эти сведения показались Сталину более достоверными.
Такой вывод напрашивается потому, что Сталин считал, что главный удар в летней кампании 1942 года германские войска нанесут в направлении советской столицы.
В результате — оборона Москвы была усилена, а южный фланг советско-германского фронта — мало подготовлен для отражения крупного немецкого наступления. Эта ошибка привела к возникновению в 1942 году крайне сложной обстановки на южном фланге советско-германского фронта. Маршал Советского Союза А. М. Василевский так писал об этом в своих мемуарах:
Обоснованные данные нашей разведки о подготовке главного удара на юге не были учтены. На юго-западном направлении было выделено сил меньше, чем на западном.
Такую же оценку ситуации дал и генерал армии С. М. Штеменко, который считал, что «…летом 1942 года замысел врага захватить Кавказ тоже был раскрыт достаточно быстро. Но и на этот раз у советского командования не было возможности обеспечить решительные действия по разгрому наступающей группировки противника в короткий срок».
Приведенные факты свидетельствуют о том, что зарубежные органы ГРУ ГШ КА весной 1942 года добыли достоверные сведения, отражавшие планы германского командования. Однако они не были учтены советским руководством. В результате в июне 1942 года Ставка ВГК была вынуждена принять неотложные меры, которые должны были сдержать наступление германских войск и не допустить захвата ими Сталинграда.
В частности, на южном фланге в срочном порядке был сформирован Сталинградский фронт. 27 августа 1942 года И. В. Сталин подписал постановление о назначении Г. К. Жукова первым заместителем наркома обороны СССР.
В этот период войны важно было иметь достоверные сведения о планах руководителей Японии и Турции, которые могли вступить в войну против СССР на стороне Германии.
Первоначально операция «Блау» должна была начаться 23 июня, но в связи с затяжкой боевых действий в районе Севастополя, немецкие войска перешли в наступление 28 июня, взломали оборону и прорвались к Воронежу.
После крупных потерь И. В. Сталин обратил внимание на донесения военной разведки, в которых сообщалось о том, что Япония наращивает усилия своих войск в бассейне Тихого океана и в ближайшее время не намерена вступать в войну против СССР. Эти сведения легли в основу решения Ставки ВГК о переброске в июле 1942 года с Дальнего Востока 10-12 дивизий на запад в резерв ВГК.
Во второй раз в годы Великой Отечественной войны сведения, добытые военной разведкой, легли в основу решения о переброске дальневосточных соединений на советско-германский фронт для укрепления войск Красной Армии.
Сведения разведки о планах японского командования оказались и в 1942 году достоверными, что позволило Ставке в срочном порядке укрепить южный фланг советско-германского фронта. Были приняты и другие неотложные решения по укреплению обороны Сталинграда, формированию стратегических резервов и планированию операций, которые позволили добиться перелома в Сталинградской битве. Но этот перелом был достигнут за счет чрезвычайных усилий и ценою больших потерь.
Поставленные задачи выполнены
В ходе оборонительного этапа Сталинградской битвы (17 июля — 18 ноября 1942 г.) и в период подготовки контрнаступления советских войск зарубежные резидентуры военной разведки решали широкий круг задач. В их числе были:
? добывание сведений о планах германского командования на зиму 1942–1943 гг.;
? вскрытие замыслов использования германским командованием вооруженных сил союзников (Болгарии, Венгрии, Италии, Румынии, Словакии) на советско-германском фронте;
? уточнение состава и районов сосредоточения резервов германской армии;
? получение сведений о ходе мобилизации в Германии и отношении к ней населения;
? добывание сведений о количестве резервных войск на территории Германии, о путях переброски войск и военных материалов на советский фронт, их вооружении и организации;
? добывание сведений о подготовке германских войск к ведению химической войны;
? выявление наиболее важных военных и военно-промышленных объектов на территории Германии для воздушных налетов и мест дислокации сил противовоздушной обороны противника.
ГРУ ГШ КА должно было регулярно сообщать в Ставку ВГК о потерях германской армии на восточном фронте в личном составе и боевой технике, а также о результатах бомбардировок военных объектов на территории Германии.
Для решения этих и других разведывательных задач командование ГРУ ГШ КА планировало активно использовать действующие зарубежные резидентуры военной разведки, а также забросить на территорию Германии несколько разведгрупп и отдельных разведчиков для организации разведки в Берлине, Вене, Гамбурге, Кёльне, Лейпциге, Мюнхене и других городах Германии. Ответственным за выполнение этих задач были старший помощник начальника германского отдела ГРУ военинженер 2 ранга К. Б. Леонтьев, сотрудники отдела капитан М. И. Полякова и старший лейтенант В. В. Бочкарев.
Планировалось также восстановить связь с резидентурой ГРУ ГШ КА в Берлине, которой руководила И. Штебе («Альта»). Центр не знал о том, что германская контрразведка проводит операцию «Красная капелла» и уже арестовала значительную часть разведчиков, входивших в состав агентурной сети военной разведки в Европе. Поэтому Центр планировал восстановить связь с разведчиками И. Венцелем, К. Ефремовым, Г. Робинсоном.
В 1942 году продолжали действовать резидентуры военной разведки «Акасто», «Брион», «Дора», «Жезл», «Жорес», «Зевс», «Нак», «Омега», «Соня», «Эдуард» и другие. Значительный вклад в разгром немецких войск под Сталинградом внесли резидентура стратегической агентурной разведки «Дора» и ее руководитель Шандор Радо.
В январе–октябре 1942 года Радо направил в Центр 800 шифрованных радиограмм (около 11,1 тыс. листов текста). За период контрнаступления советских войск в ходе Сталинградской битвы (ноябрь 1942 — март 1943 гг.) Радо направил в Центр еще около 750 радиограмм. Таким образом, в 1942-м — первом квартале 1943 года Ш. Радо направил в Центр 1550 донесений.
Главной особенностью деятельности резидентуры «Дора» было добывание упреждающих сведений о противнике. Резидентура «Дора» давала своевременные ответы на запросы Центра о тыловых оборонительных рубежах немцев юго-западнее Сталинграда, о резервах в тылу Восточного фронта, о планах немецкого командования в связи с наступлением Красной Армии под Сталинградом.
В период Сталинградской битвы активно действовала резидентура военной разведки «Брион» в Лондоне. Деятельностью этой резидентуры руководил генерал-майор танковых войск И. А. Скляров. В 1942 году Скляров направил в Центр 1344 донесения. В январе–феврале 1943 года в Центр от Склярова поступило еще 174 донесения. Таким образом, во втором периоде Великой Отечественной войны только резиденура «Брион» направила в Центр 1518 донесений. Большинство донесений генерал-майора И. А. Склярова были использованы командованием ГРУ ГШ КА для докладов членам Ставки ВГК.
Генерал-майор танковых войск Иван Андреевич Скляров, руководитель резидентуры «Брион» в Лондоне
В период Сталинградской битвы сотрудник резидентуры «Брион» подполковник И. М. Козлов («Билтон») руководил деятельностью ценного источника «Долли», проходившего службу в британском военном ведомстве. «Долли» имел доступ к перехваченным и дешифрованным текстам радиограмм германского верховного командования и японского посла в Берлине и другим секретным документам. Сведения «Долли» были весьма ценными и неизменно получали в Центре высокие оценки.
В течение 1942 года «Долли» ежемесячно передавал советскому разведчику И. М. Козлову от 20 до 28 расшифрованных британцами немецких радиограмм о переговорах Риббентропа с японским, венгерским и румынским послами, указания генштаба германских сухопутных войск командирам частей на Сталинградском фронте, распоряжения Геринга командованию германской воздушной армии, которая поддерживала армию Паулюса. Донесения источника «Долли» начальник военной разведки часто докладывал И. В. Сталину, Г. К. Жукову и А. М. Василевскому.
В 1942 году в ГРУ ГШ КА было подготовлено и направлено высшему политическому руководству СССР и командованию Красной Армии 102 специальных сообщения по Европе, 83 — по Азии, 25 — по Америке и 12 — по Африке. Из-за арестов ряда резидентов советской военной разведки германской контрразведкой общий объем специальных сообщений по Европе в 1942 году по сравнению с 1941 годом сократился на 32 сообщения (в 1941 году по Европе в РУ ГШ КА было подготовлено 134 спецсообщения).
Накануне и в ходе Сталинградской битвы значительных успехов добилась радиоразведка ГРУ ГШ КА. В этот период времени в ее деятельности выделялось три основных этапа:
? добывание сведений о противнике во время его наступления на южном стратегическом направлении (конец июня — середина июля 1942 г.);
? ведение радиоразведки в период оборонительного сражения Сталинградской битвы (середина июля — первая половина ноября 1942 г.);
? ведение радиоразведки в период контрнаступления советских войск и разгрома противника в районе Сталинграда (вторая половина ноября 1942-го — начало февраля 1943 гг.).
В период отступления советских войск радиоразведка ГРУ ГШ КА оказалась в исключительно трудном положении, так как ей пришлось действовать в сложной и быстро меняющейся боевой обстановке. Поэтому к началу перехода немецких войск в наступление не были добыты сведения о создании германским командованием трех ударных группировок немецко-фашистских войск: 2-й полевой и 4-й танковой армий — для нанесения удара на воронежском направлении; 6-й полевой армии, усиленной танковыми соединениями, — для нанесения удара на Сталинградском направлении; 1-й танковой и 17-й полевой армий — для нанесения удара на Северном Кавказе.
По экспертной оценке одного из ведущих специалистов в области отечественной радиоразведки участника Великой Отечественной войны генерал-лейтенанта П. С. Шмырева, радиоразведка в этот период войны не выявила направление главных ударов немецких войск и не смогла в должной мере вскрыть реорганизацию, проведенную противником, затронувшую разделение группы армий «Юг» на две группы армий «А» и «Б». В ходе быстро развивавшегося танкового наступления немцев фронтовые части радиоразведки систему радиосвязи немецкой армии в оперативном звене контролировали слабо, а в тактическом (дивизия — полк) вообще исключили из наблюдения.
Неслучайно поэтому о радиоразведке нет ни слова в подготовленном штабом Юго-Западного фронта докладе о положении дел на фронте, который был представлен И. В. Сталину 9 июля 1942 года командующим фронтом Маршалом Советского Союза С. К. Тимошенко. В выводах доклада указывалось:
…Из всего наблюдаемого войсковой разведкой и по данным авиации следует, что противник все свои танковые силы и мотопехоту устремляет на юго-восток, преследуя, очевидно, цель захлестнуть удерживающие рубеж обороны 28-ю и 38-ю армии фронта, и тем самым грозит выводом своих группировок на глубокие тылы Юго-Западного и Южного фронтов.
Неудачи в деятельности радиоразведки в период наступления немецких войск на Сталинградском направлении заставили отдел радиоразведки ГРУ принять дополнительные меры по радионаблюдению за взаимодействием немецких штабов. Фронтовые радиодивизионы стали располагаться на удалении 40-50 км от линии фронта, что позволило вести наблюдение за дивизионными радиосетями немцев. Были приняты и другие меры, что позволило в значительной степени улучшить разведывательную деятельность фронтовых частей радиоразведки и организовать более качественный анализ и обобщение получаемых ими разведывательных сведений.
К началу оборонительного периода Сталинградской битвы 394-й и 561-й радиодивизионы Сталинградского фронта уже достаточно полно вскрыли и начали непрерывное наблюдение радиосвязи группы армий «Б» и входивших в ее состав 6-й полевой и 4-й танковой армий. К началу контрнаступления советских войск радиоразведка вскрыла группировку немецких войск и их союзников перед Юго-Западным, Донским и Сталинградским фронтами.
В ходе контрнаступления радиоразведка фронтов достаточно полно освещала состояние и деятельность войск противника, вскрывала подготовку их контратак и переброску резервов.
Непосредственное руководство радиоразведкой в Сталинградском сражении осуществляли начальники отделений радиоразведки штабов фронтов Н. М. Лазарев, И. А. Цейтлин, а также командиры частей радиоразведки К. М. Гудков, И. А. Лобышев, Т. Ф. Лях, Н. А. Матвеев. Два радиодивизиона ОСНАЗ (394-й и 561-й) за успешное ведение разведки противника были награждены орденами Красного Знамени.
Сотрудники дешифровальной службы военной разведки в 1942 году раскрыли принцип действия германской шифровальной машинки «Энигма» и стали читать зашифрованные с ее помощью немецкие радиограммы. В ГРУ были сконструированы специальные механизмы, ускоряющие процесс дешифрования. Расшифрованные телеграммы противника позволили установить дислокацию более 100 штабов соединений немецкой армии, нумерацию 200 отдельных батальонов, других частей и подразделений вермахта.
После вскрытия шифров абвера (немецкой военной разведки и контрразведки) появилась возможность получать сведения о деятельности сотен немецких агентов в тыловых районах Красной Армии.
В целом, дешифровальная служба ГРУ раскрыла в 1942 году основные немецкие и японские шифрсистемы общевойсковых, полицейских и дипломатических шифров, 75 шифров немецкой разведки, более 220 ключей к ним, прочитано более 50 тыс. немецких шифртелеграмм.
29 ноября 1942 года к правительственным наградам были представлены 14 офицеров дешифровальной службы ГРУ ГШ КА. Полковник Ф. П. Малышев, подполковник А. А. Тюменев и капитан А. Ф. Яценко были представлены к награждению орденом Красного Знамени; майор И. И. Уханов, военинженеры 3 ранга М. С. Одноробов и А. И. Баранов, капитан А. И. Шмелев — к награждению орденом Красной Звезды. Были награждены и другие специалисты дешифровальной службы военной разведки.
Дешифровальная служба ГРУ ГШ КА была в конце 1942 г. передана в НКВД, где была образована единая криптографическая служба.
В 1942 году военной разведкой были допущены и ошибки.
С одной стороны, Ставка ВГК проигнорировала сведения ГРУ ГШ КА о готовящемся наступлении немцев на южном направлении советско-германского фронта, что привело к провалу советских наступательных операций в Крыму и районе Харькова. С другой стороны, зарубежным органам советской военной разведки не удалось добыть документальных материалов, раскрывавших замыслы германского командования на летнюю кампанию 1942 года.
В целом, силы зарубежной и оперативной разведки ГРУ ГШ КА смогли выявить состав немецкой группировки и предполагаемый характер ее действий.
15 июля 1942 года информационное управление ГРУ подготовило сообщение «Оценка противника перед фронтом Союза ССР», в котором делался следующий вывод:
Южная группа армий будет стремиться выйти на р. Дон и после ряда операций будет преследовать цель разъединения нашего Юго-Западного фронта от Южного фронта, под прикрытием р. Дон войти в Сталинград, с дальнейшей задачей поворота на Северный Кавказ.
Наступление германских войск, начавшееся 28 июня, вынудило советские войска отступать к Волге и нести тяжелые потери. Разведывательные отделы штабов Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов не смогли организовать эффективную разведку и добыть сведения о намерениях немецкого командования. Разведчики не смогли установить состав ударных группировок противника и начало его наступления.
В ходе динамично изменяющейся обстановки достоверные сведения о противнике добывали офицеры войсковой разведки и летчики разведывательной авиации. Смело и умело действовали военные разведчики старший лейтенант И. М. Позняк, капитаны А. Г. Попов, Н. Ф. Яськов и другие.
Военный разведчик подполковник Иван Михайлович Позняк, в период Сталинградской битвы — старший лейтенант
Тем не менее, Ставка ВГК, допустившая ошибку в оценке стратегической обстановки, выразила неудовлетворение деятельностью военной разведки накануне Сталинградской битвы.
Начальник военной разведки генерал-майор А. П. Панфилов 25 августа 1942 года был снят с должности и направлен в действующую армию на должность заместителя командующего 3-й танковой армией. Возможно, назначение Панфилова на новую должность было вызвано тем, что польские соединения, за формирование которых на территории СССР он отвечал, отказались воевать вместе с Красной Армией против германских войск.
Впоследствии Панфилов стал Героем Советского Союза, а ГРУ ГШ КА временно возглавил военный комиссар ГРУ генерал-лейтенант И. И. Ильичев, который стал принимать срочные меры, направленные на повышение результативности деятельности всех органов военной разведки.
Было установлено, что одновременно руководя деятельностью стратегической, оперативной и тактической разведкой, офицеры Центра не всегда успешно и качественно решают текущие многочисленные оперативные задачи. Требовалось изучить опыт деятельности разведки в 1941–1942 годах и на его основе принять новые меры, которые должны были повысить эффективность всей деятельности ГРУ ГШ Красной Армии.
В ходе Сталинградской битвы и особенно на ее завершающей стадии военная разведка установила состав и примерную численность войск противника, попавших в окружение.
В специальном сообщении, подготовленном Управлением войсковой разведки Генерального штаба и доложенном В. И. Сталину и А. И. Антонову, указывалось:
В окружении находятся части 4-й и 6-й немецкой армий под командованием генерала танковых войск Паулюса, в составе 11-го, 8-го, 51-го и двух танковых корпусов, всего 22 дивизии, из них пд — 15, тд — 3, мд — 3, кд — 1. Вся окруженная группировка имеет: людей — 75–80 тысяч, орудий полевых — 850, орудий ПТО — 600, танков — 400.
Состав группировки был вскрыт достаточно точно, но численность окруженных войск противника была гораздо больше и составляла 250-300 тыс. человек.
В целом, на заключительном этапе Сталинградской битвы органы зарубежной и оперативной разведки действовали достаточно эффективно, обеспечивая Ставку ВГК и командующих фронтов достоверными сведениями о противнике.
Разведывательными отделами штабов фронтов, принимавших участие в Сталинградской битве, командовали полковник А. И. Каминский, с октября 1942 года генерал-майор А. С. Рогов (Юго-Западный фронт), генерал-майор И. В. Виноградов (Сталинградский фронт) генерал-майор М. А. Кочетков (Донской фронт).
В период Сталинградской битвы активно действовали в зонах своей ответственности разведывательные отделы Южного (начальник разведотдела генерал-майор Н.В. Шерстнев), Северо-Кавказского (начальник разведотдела полковник В.М. Капалкин) и Закавказского (начальник разведотдела полковник А.И. Каминский) военных округов, а также разведывательные органы Черноморского флота (начальник разведотдела генерал-майор Д. Б. Намгаладзе), Азовской (начальник разведотдела капитан 1 ранга К.А. Бархоткин) и Каспийской (начальник разведотдела полковник Н.С. Фрумкин) флотилий.
Они своевременно обеспечивали командование фронтов, принимавших меры по срыву операции «Эдельвейс», в ходе которой германское командование планировало овладеть Кавказом и его нефтяными районами.
Генерал-майор Николай Васильевич Шерстнев, начальник разведывательного отдела штаба Южного фронта
В конце 1942 года в связи с возрастающей потребностью в достоверных разведывательных сведениях о противнике, необходимостью своевременного учета многопланового развития обстановки в Европе, на Дальнем Востоке и в Африке, а также в целях объективной оценки действий англо-американцев Ставка ВГК решила усилить зарубежную (стратегическую) агентурную разведку наркомата обороны СССР.
В октябре 1942 года была проведена очередная реорганизация системы военной разведки. 25 октября 1942 года нарком обороны СССР подписал приказ № 00232 о реорганизации ГРУ ГШ КА, который предусматривал выделение ГРУ из состава Генерального штаба и подчинение стратегической агентурной разведки наркому обороны СССР. На ГРУ возлагалась ответственность за организацию зарубежной разведки. В составе ГРУ КА формировались три управления: агентурной разведки за границей, агентурной разведки на оккупированной немецкими войсками территории и информационное.
Генерал-майор Дмитрий Багратович Намгаладзе, начальник разведывательного отдела штаба Черноморского флота
В соответствии с этим приказом из подчинения начальника ГРУ изымалась войсковая разведка, все разведывательные отделы штабов фронтов и армий.
Для руководства деятельностью войсковой разведки в Генеральном штабе было создано Управление войсковой разведки, которому запрещалось ведение агентурной разведки. Для этой цели предлагалось создавать на фронтах оперативные группы, использовать для прикрытия их деятельности возможности Центрального штаба партизанского движения.
Однако на практике эта реорганизация системы военной разведки заметных улучшений в ее деятельности не принесла. Штабы фронтов из-за отсутствия подчиненной им агентурной разведки не могли получать упреждающих и достоверных сведений о противнике от источников, действовавших в его оперативной глубине.
Командование ГРУ КА также не смогло обеспечить быстрое доведение до штабов фронтов поступающие сведения от источников, действовавших на территориях, оккупированных противником. Эти недостатки управления стали отрицательно сказываться на планировании и организации боевых действий. Таким образом, в конце 1942 года назрела необходимость очередной реорганизация системы военной разведки.
В целом, в 1942 году советская военная разведка выполнила поставленные перед ней задачи, приобрела многогранный опыт работы, уникальный по своему содержанию и смелому решению сложных проблем, от которых зависел ход и исход грандиозной битвы, развернувшейся между Волгой и Доном.
Сталинградская битва военной разведки уникальна тем, что в этот напряженный период Великой Отечественной войны сотрудники ГРУ ГШ КА как всегда докладывали высшему политическому руководству СССР и командованию Красной Армии достоверные сведения о противнике, хотя эти сведения часто противоречили личным оценкам Верховного Главнокомандующего.
Читайте также: Странные смерти: На Украине обнародовали шокирующую правду о «небесной сотне»
Материал подготовлен доктором исторических наук, доцентом Владимиром Лотой
Источник - Русская весна
