Армения — Турция: кто кому больше нужен?

ТАРАСОВ Станислав
Выступая с трибуны ООН, президент Армении Серж Саргсян сделал оригинальный ход. Он заявил следующее:
«Мы никогда признание Геноцида армян не превращали в предварительное условие для урегулирования двусторонних отношений Армении и Турции. Более того, именно благодаря инициированному Арменией процессу в октябре 2009 года подписали Цюрихские протоколы. Эти документы до сегодняшнего дня не ратифицированы и отложены Анкарой в темные ящики.
Правительство Турции выдвигает абсурдные предусловия для их ратификации, которые совершенно не вытекают из буквы и духа протоколов. Я выразил четкое отношение армянского

народа ко всему этому три года назад с этой высокой трибуны. Сейчас пришло время дать дополнительное разъяснение. Руководство Турции ошибается, если думает, что оно может вечно держать в заложниках эти документы и ратифицировать по удобному для них случаю. Переговоры по протоколам велись в нынешних условиях, для нахождения решений существующих проблем. В условиях продолжительного отсутствия какого-либо позитивного сдвига в направлении их претворения в жизнь Армения объявит эти два протокола ничтожными».
Напомним, что речь идет о судьбе подписанных в октябре 2009 года между Ереваном и Анкарой известных протоколов, предусматривающих восстановление дипломатических отношений между двумя странами и открытие границ. Процесс ратификации был сорван Турцией под давлением Баку, который заставил Анкару увязать выстраивание отношений с армянами с проблемой урегулирования нагорно-карабахского конфликта. В августе 2011 года турецкий парламент снял с повестки дня почти 900 законопроектов, среди которых были и армяно-турецкие протоколы. 24 сентября того же года правительство вернуло их в повестку депутатов, однако сроки ратификации до сих пор не определены. Возможно, на всякий случай.
Наиболее дальновидные турецкие эксперты тогда предупреждали свои власти, что они становятся заложницей узкой политики Азербайджана, в то время как ратификация Цюрихских протоколов создает новую ситуацию и новые возможности и для урегулирования нагорно-карабахского конфликта, а также укрепляет влияние Турции в Закавказье. При этом указывалось, что Ереван сам идет на очень рисковый ход. Но Анкара тогда чувствовала себя очень уверенно, полагая, что вот-вот прорвется в Европейский союз, как член НАТО, и будет выполнять в Закавказье роль прозападного ментора. В свою очередь, и президент Азербайджана Ильхам Алиев считал, что игра стоит свеч, поскольку именно он выводил Турцию на уровень главного цементирующего звена в закавказском альянсе Турция — Грузия — Азербайджан, способном «замкнуть» до Каспийского моря южный фланг на границе с Россией.
Турция получала возможность перекинуть мост в тюркоязычные страны Средней Азии, интересными становились проекты транспортировки казахстанских или туркменских энергоресурсов в Европу в обход России. Такой сценарий выводил нагорно-карабахской конфликт в тыл тюркско-грузинского альянса, позволяя со временем приступить к выдавливанию армян из Нагорного Карабаха. При этом Баку, посылая дружеские «салам — приветы» Москве, почти был уверен в неминуемости ослабления ее влияния в регионе.
Сделав стратегический выбор в пользу Турции, он заявлял, как подчеркивал помощник президента Азербайджана по общественно-политическим вопросам Али Гасанов, политику «балансирующей равноудаленности». Со временем в Баку, впрочем, осознают ошибочность этой стратегии, которая не позволила ему вовремя провести переоценку ценностей, начать диалог с армянами, что целиком соответствовало бы принципу защиты национальных интересов. Ведь начались события, которые никак не просчитывались Азербайджаном.
Сначала Анкара оказалась вовлеченной в «арабскую весну» в Северной Африке и на Ближнем Востоке, потом ввязалась в сирийский кризис. Турция стала превращаться в Украину, помимо фронтов на южных границах в Сирии и в Ираке, получила гражданскую войну уже на своей территории — одновременно с курдами и ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Остановить маховик образовавшейся геополитической «воронки» практически уже невозможно. Предстоящий в Иракском Курдистане референдум по независимости для Турции — и не только для нее — в лучшем случае обернется федерализацией. Турецкие и азербайджанские эксперты, которые воспринимали ранее эту проблематику как «вброшенную извне провокацию», сейчас открыто рассуждают и высказываются. Пошла игра, очень большая игра, когда пантюркизм и неоосманизм вместе родили «курдское дитя», у которого самым близким историческим родственником является Армения.
В политике ничего не происходит случайно. Вот почему президент Армении Саргсян, предупреждая Анкару, что Ереван готов объявить Цюрихские протоколы ничтожными, действует уже с позиции силы. Армения может перекрыть или затруднить для Турции пути отступления назад — в сторону России, налаживания сотрудничества с Евразийским экономическим союзом. Но у президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана остается пока еще возможность для маневра, ведь с формальной точки зрения Цюрихские протоколы не имеют прямого отношения к каким-либо иным проблемам Закавказья и вообще не касаются Азербайджана. Запад это может оценить. Тем более что последний уже не рассматривает Армению исключительно в контексте ее сотрудничества с Россией, а, скорее, в контексте усиления армянского фактора на фоне перспектив решения курдской проблемы.

Источник