Красные Vs Белые

МАРАХОВСКИЙ Виктор
Вначале — новости из реальности.
Концерн «Калашников» стал лидером по росту производительности труда в машиностроительной отрасли страны.
В Сочи проходит Международный фестиваль молодежи и студентов.
Самыми востребованными специальностями в 2017 году в России стали инженерные.
Группа компаний «Русагро» (насчитывающая свыше 10 000 сотрудников) в течение ближайших семи лет планирует заменить около 40% работников новой автоматизированной техникой. Это, кстати, не значит, что через семь лет на улице окажутся четыре тысячи человек. С учетом начавшейся демографической ямы (друг на друга наложились два поколенческих «эха» — очередное военное и первое 90-х годов) бизнес просто адаптируется к уменьшению числа работников.
А теперь — новости из параллельных вселенных.
Депутат государственной думы выпустила на Ютьюб видеопризыв в Генпрокурору РФ отозвать прокатное удостоверение кинофильма про царя и балерину, потому что этот фильм — беззаконное посягательство на сами основы российской жизни.

В свою очередь, писатель-футуролог на левом портале призвал в очередной раз уйти с фактически проигранной сирийской войны «и вместо внешней политики сосредоточиться на строительстве передовой промышленности, на науке и технике, на спасении образования, на строительстве современной инфраструктуры».
…Как представляется, противостояние т.н. «красных» и «белых» сегодня несколько сменило формат.
В предыдущую пару десятилетий «белые» (так по непонятной причине именуют себя граждане, агитирующие за реабилитацию, раз уж невозможно восстановление, монархического дореволюционного уклада) занимались преимущественно разоблачением семи советских десятилетий с уклоном в репрессии — и глорификацией, по возможности, всех, кто сражался с нашим государством в этот его период.
В свою очередь «красные» (так условно именуются граждане, претендующие на идейную преемственность от советских вариантов марксизма) разоблачали Россию современную им и противопоставляли ей лучшие стороны того самого советского периода, над разоблачением которой трудились «белые».
Время от времени эти две школы ностальгии схлёстывались где-нибудь в комментариях, и начинались битвы — яростные, наполненные желчью и троллингом, но бесплодные.

Есть мнение, что именно эти случайные по сути пересечения и позволили создаться в русской медиасфере иллюзии, будто у нас по-прежнему ведётся какая-то бескровная гражданская между красными и белыми.
На деле никакого системного противостояния между данными группами не было, потому что первые воевали с историческим периодом 1917–1991, а вторые — с историческим периодом 1991+. Говоря проще, у них были разные враги.
Кстати, надо признать: «красные» выглядели безусловно современнее и актуальнее. Не только потому, что постсоветская эпоха предоставила обширный материал для справедливого неприятия себя. Но и просто потому, что «красные» сражались за более близкое прошлое и с более близким, актуальным историческим отрезком.
Однако современность и актуальность — очень требовательные штуки. Даже постсоветская реальность, начинавшаяся как антисоветская, прошла за истекшие почти тридцать лет немало метаморфоз. Она не стала, разумеется, «левой» или «советской» — но успела достаточно далеко отойти и от условных Девяностых.
В результате, как показывают события буквально последних нескольких лет — разоблачаемый «слева» кусок истории, условно именуемый нами «1991+», тоже оказался конечен.
То есть с точки зрения разоблачителей он продолжается — образование уничтожено многократно, производство развалено, армия лежит в руинах, инфраструктура погибла и вот-вот Россию накроет волна техногенных катастроф (дата отодвигается уже лет 7–8).
Но для того, чтобы натягивать это учение о продолжающихся 90-х на реальность, требуется всё больше публицистических усилий. И все более селективный подход к новостному потоку, из которого приходится всё более внимательно выбирать свидетельства продолжающейся деградации, отбрасывая всё больше неподходящих под концепцию свидетельств восстановления.
Впрочем, тут нет ничего невозможного.
Существуют и «белые», для которых в 2017-м продолжается Нераскаявшаяся Совдепия, в которой так и не проведены люстрации, а потомки палачей сидят в кабинетах и препятствуют восстановлению исконного уклада.

Стоит отметить, кстати, что сама по себе тема отрицания реальности через игнорирование актуальной информации — крайне злободневна. Мы в 2017-м году читаем аналитиков с высшим образованием, у которых, например, в Китае жуткие проблемы с перенаселённостью (на самом деле наоборот) и рабочая сила в десять раз дешевле нашей (на самом деле практически вровень). Существуют и зеркальные варианты — когда в том же 2017-м западные публицисты пишут о России, используя данные статистики 2002 или 2004 годов. На выходе получается пресловутая бензоколонка-порванная-в-клочья.
…Но вернёмся к «красным» и «белым». Едва ли что-то могло подрубить обе эти лирические группировки мощнее, чем попытка актуализироваться.
Так вот: «белые» данную попытку предприняли в 2017 году — выйдя с саблей из-за печки против альковно-костюмной исторической мелодрамы. В ходе операции была, а) наглядно продемонстрирована степень общественного равнодушия к предмету битвы, б) спровоцировано прямое вмешательство государства (разозлённого вовсе не тем, что кто-то покусился на либеральных творцов — от них у самого государства голова болит. А тем, что у него, государства, кто-то попытался отжать право на насилие и объявить себя высшей инстанцией).
Что касается «красных», то им шанса на актуализацию в последние годы просто не выпадает — во многом потому, что они сами устранились от повестки, избрав отрицание (да, они отрицают нынешнюю Россию по вполне уважительным причинам — она возникла на большом хапке, на развале и ограблении. Но вся штука в том, что история плевать хотела на уважительность причин, по которым вы её игнорируете). Если внимательно прочесть лирику лидеров «красного» мнения — то легко заметить, что в ней сквозит горечь понимания этого отставания от Сегодня. Понимания того, что Россия нынешняя (её жизнь, уклад и вообще всё) безнадёжно отдаляется от их варианта «России, которую мы потеряли». И что струны гнева и невыносимости, натянутые между 1991 и сегодняшним днём, в значительной степени уже полопались — не от того, что противоречия сняты, а просто от слишком большого расстояния.
Иными словами — старинный анекдот о том, как белые оттеснили красных, красные белых, а потом пришёл лесник и всех прогнал, сегодня читается по-новому. В роли Лесника выступает само время.

…Кстати, во многом аналогичные чувства переживала в конце 1930-х белая эмиграция, метания и ненависть которой подытожил талантливый поэт Северянин: «От гордого чувства, чуть странного, бывает так горько подчас. Россия отстроена заново — не нами, другими, без нас. Уж ладно ли, худно построена — но только построена всё ж. Живёшь ты без нашего воина, не наши ты песни поёшь».
Современные участники «красно-белых» битв в большинстве своём на это северянинское признание реальности пока не отваживаются. И предпочитают видеть вокруг только ржавые руины.
Есть мнение, что это временно. Но пока что, как выразился один мой приятель, «это битва за выбор пути в отцепленном вагоне истории».

Источник