Кто поедет в Минск?
29 января 2015
29.01.2015 - 22:59
И среди них есть такие «игроки», которые готовы на всё (в том числе на убийство мирных жителей) для достижения своих целей. В этой сложнейшей игре каждый ход, каждый вектор противостояния играет свою роль, значение которой мы поймём, вероятно, гораздо позже.
Вот возьмём слова Леонида Кучмы, который «готовил» срыв встречи контактной группы 16 января в Минске. Основным аргументом у него было то, что на встречу контактной группы должны приехать лидеры ДНР и ЛНР Александр Захарченко и Игорь Плотницкий (как это уже было однажды). И раз Захарченко и Плотницкий не приезжают, то и говорить не с кем. Мол, поэтому украинская сторона и проигнорировала встречу.
Давайте посмотрим, насколько убедителен такой аргумент украинской стороны. Во-первых, кто такой Кучма, который ждёт на встречу Захарченко и Плотницкого? Кучма — почётный пенсионер, экс-президент Украины и… всё. Как интерпретировать в политическом пространстве такой статус? Как его отсутствие. И это главное. Кучма никем официально не назначен, значит, он ни за что, ни за какие слова и подписи не отвечает. То есть он-то, может, и отвечает, но вот официальный Киев может отказаться от документа с подписью почётного пенсионера в любой момент. И с юридической точки зрения этот шаг будет оправдан. Вообще есть мнение, что Кучму попросили участвовать в «минском процессе», потому что его не жалко.
А Захарченко и Плотницкий? Каков их статус? Они оба — избранные главы своих самопровозглашённых государств, то есть субъектов международного права с особым статусом. Избранные, подчеркну, на демократических, прозрачных, конкурентных выборах, эти их качества отметили и международные наблюдатели из многих стран мира, в том числе западных. Возьму на себя смелость утверждать, что в некотором смысле легитимность Захарченко и Плотницкого с формальной точки зрения даже выше, чем легитимность президента Украины Порошенко. Почему?
Вспомните, что Порошенко с формальной точки зрения был избран от всех граждан бывшей Украины, включая Донбасс и, главное, Крым. При этом Крым и подконтрольные территории ДНР и ЛНР не только-де-факто, но и-де-юре не принимали участия в выборах президента Украины.
Ну вот представьте себе ситуацию, когда за президента США не только-де-факто, но и-де-юре не голосует Техас. А Вашингтон декларирует, что президент избран всеми США. Можно такие выборы считать полноценными, а избранного президента легитимным? А если, доведём аналогию до конца, Техас-де-факто и-де-юре не участвует в выборах президента США, но при этом-де-факто и-де-юре участвует в выборах президента Мексики — это повысит легитимность президента США?
Вот поэтому я и говорю, что с точки зрения формального права легитимность Захарченко и Плотницкого в чём-то даже выше, чем Порошенко. И о чём им говорить с пенсионером Кучмой? Это уже не говоря о том, что даже правовой статус полномочных представителей ДНР и ЛНР на минских встречах — Пушилина и Дейнего — выше, чем статус Кучмы. И Пушилин, и Дейнего прошли процедуру назначения в соответствии с правовыми нормами своих самопровозглашённых республик. В отличие, опять же, от Кучмы — частного лица.
Однако не эти аргументы, несмотря на то, что их нельзя просто игнорировать, являются основными для отказа Захарченко и Плотницкого участвовать в минских встречах. Если мы из правового поля переместимся в политическое, то ситуация станет ещё очевиднее.
Забудем вопрос о том, с кем разговаривать главам ДНР и ЛНР. Зададимся главным вопросом — о чём?
Напомню, 5 сентября был подписан минский протокол. Приведу его, он короткий:
1. Обеспечить немедленное двустороннее прекращение применения оружия. 2. Обеспечить мониторинг и верификацию со стороны ОБСЕ режима неприменения оружия. 3. Осуществить децентрализацию власти, в том числе путем принятия Закона Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (Закон об особом статусе). 4. Обеспечить постоянный мониторинг на российско-украинской государственной границе и верификацию со стороны ОБСЕ с созданием зоны безопасности в приграничных районах Украины и Российской Федерации. 5. Немедленно освободить всех заложников и незаконно удерживаемых лиц. 6. Принять закон о недопущении преследования и наказания лиц в связи с событиями, которые произошли в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины. 7. Продолжить инклюзивный общенациональный диалог. 8. Принять меры для улучшения гуманитарной ситуации на Донбассе. 9. Обеспечить проведение досрочных местных выборов в соответствии с Законом Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (Закон об особом статусе). 10. Вывести незаконные вооруженные формирования, военную технику, а также боевиков и наемников с территории Украины. 11. Принять программу экономического возрождения Донбасса и восстановления жизнедеятельности региона. 12. Предоставить гарантии личной безопасности для участников консультаций.
Вот эти пункты и являются тем, что можно назвать «повесткой дня минского процесса». Для любого человека очевидно, что НИ ОДИН пункт из этого протокола не выполнен. За исключением, разве что, последнего. Но и он выполнен, скорее всего, потому, что случая не было проверить. Причём очевидно, что протокол остался пустым звуком не по вине ДНР и ЛНР. Но и здесь самопровозглашённые республики пошли навстречу.
Понимая, что некоторые пункты протокола не могут быть выполнены украинской стороной из-за неприемлемых политических рисков, полномочные представители ДНР и ЛНР на переговорах трёхсторонней группы в Минске начали скайп-консультации с украинской стороной, пытаясь расширить повестку и внести в неё вопросы экономического взаимодействия (уголь, электроэнергия, гумпомощь и другие). Зачем? Да чтобы сдвинуть с места минский процесс и «зацепиться» за диалог.
Конечно, попытка дополнить минскую повестку экономическими вопросами была продиктована не только желанием сдвинуть с мёртвой точки сами переговоры, но и реальными проблемами как Новороссии, так и Украины. Но и эта попытка оказалась безуспешной. Украинская сторона отказывается вносить дополнения в повестку, и при этом не выполняет свои обязательства по минскому протоколу от 5 сентября.
В итоге возникает закономерный вопрос: зачем Захарченко и Плотницкому ехать в Минск? Чтобы поговорить ещё раз о том же самом? Чтобы зафиксировать отсутствие продвижения по минскому протоколу от 5 сентября? Это можно сделать, находясь в Донецке и Луганске. Так что ехать в Минск вести пустые разговоры избранные главы ДНР и ЛНР отказались. И правильно сделали. Уверен, что у них дома работы невпроворот.
Однако остаётся последний вопрос: зачем Киев с таким упорством настаивает на участии Захарченко и Плотницкого в пустых переговорах? Я начал с того, что «минский процесс» — сложная, многоходовая и многоуровневая игра. В том числе это игра ролей и позиций.
Порошенко позиционирует себя как президента всей Украины (напомню, что без всяких оснований), и потому он заинтересован в том, чтобы главы самопровозглашённых ДНР и ЛНР воспринимались как представители взбунтовавшихся ЧАСТЕЙ того целого — Украины, — президентом чего он якобы является. Поэтому для Порошенко важно, чтобы Захарченко и Плотницкий встречались и обсуждали судьбоносные для них вопросы с почётным пенсионером Кучмой, который официально не представляет никого, даже самого Порошенко.
С другой стороны, Захарченко и Плотницкий сделали предельный шаг навстречу, приехав в Минск 5 сентября. С тех пор прошли выборы, которые сделали их легитимными руководителями ДНР и ЛНР, и партнёром для них на переговорах о мирном урегулировании может быть только Порошенко или назначенное Киевом официальное лицо. А для очередных консультаций в Минске ДНР и ЛНР официально назначили полномочных представителей — Пушилина и Дейнего.
Если кому-то кажется, что всё это похоже на игру в песочнице, то он ошибается. Внешняя политика в самом своём основании имеет не только протокол, но и церемониал, который иногда позволяет сказать оппоненту то, что словами выразить нельзя, чтобы не вызвать прямую негативную реакцию. Вспомните коллективные фото, когда все мы анализируем, кто с кем стоит.
Вспомните цвета национальных рубашек на тихоокеанских саммитах. Много ещё чего можно вспомнить. Можно спросить у мидовцев или у ветеранов советологии, которые анализировали внутреннюю политику по тому, кто за кем входит в зал и кто в каком ряду сидит.
Так что при кажущейся суетливости всех этих соображений на фоне кровопролитной гражданской войны в Новороссии, они отражают один — и не последний по значимости — вектор той сложной «игры», которая называется «минский процесс». И не забудем, что призом в этой игре являются не только судьбы государств, но и жизни людей — наших сестёр и братьев.
Директор Центра либерально-консервативной политики им. П. Столыпина и П. Струве Александр Казаков
Источник
Вот возьмём слова Леонида Кучмы, который «готовил» срыв встречи контактной группы 16 января в Минске. Основным аргументом у него было то, что на встречу контактной группы должны приехать лидеры ДНР и ЛНР Александр Захарченко и Игорь Плотницкий (как это уже было однажды). И раз Захарченко и Плотницкий не приезжают, то и говорить не с кем. Мол, поэтому украинская сторона и проигнорировала встречу.
Давайте посмотрим, насколько убедителен такой аргумент украинской стороны. Во-первых, кто такой Кучма, который ждёт на встречу Захарченко и Плотницкого? Кучма — почётный пенсионер, экс-президент Украины и… всё. Как интерпретировать в политическом пространстве такой статус? Как его отсутствие. И это главное. Кучма никем официально не назначен, значит, он ни за что, ни за какие слова и подписи не отвечает. То есть он-то, может, и отвечает, но вот официальный Киев может отказаться от документа с подписью почётного пенсионера в любой момент. И с юридической точки зрения этот шаг будет оправдан. Вообще есть мнение, что Кучму попросили участвовать в «минском процессе», потому что его не жалко.
А Захарченко и Плотницкий? Каков их статус? Они оба — избранные главы своих самопровозглашённых государств, то есть субъектов международного права с особым статусом. Избранные, подчеркну, на демократических, прозрачных, конкурентных выборах, эти их качества отметили и международные наблюдатели из многих стран мира, в том числе западных. Возьму на себя смелость утверждать, что в некотором смысле легитимность Захарченко и Плотницкого с формальной точки зрения даже выше, чем легитимность президента Украины Порошенко. Почему?
Вспомните, что Порошенко с формальной точки зрения был избран от всех граждан бывшей Украины, включая Донбасс и, главное, Крым. При этом Крым и подконтрольные территории ДНР и ЛНР не только-де-факто, но и-де-юре не принимали участия в выборах президента Украины.
Ну вот представьте себе ситуацию, когда за президента США не только-де-факто, но и-де-юре не голосует Техас. А Вашингтон декларирует, что президент избран всеми США. Можно такие выборы считать полноценными, а избранного президента легитимным? А если, доведём аналогию до конца, Техас-де-факто и-де-юре не участвует в выборах президента США, но при этом-де-факто и-де-юре участвует в выборах президента Мексики — это повысит легитимность президента США?
Вот поэтому я и говорю, что с точки зрения формального права легитимность Захарченко и Плотницкого в чём-то даже выше, чем Порошенко. И о чём им говорить с пенсионером Кучмой? Это уже не говоря о том, что даже правовой статус полномочных представителей ДНР и ЛНР на минских встречах — Пушилина и Дейнего — выше, чем статус Кучмы. И Пушилин, и Дейнего прошли процедуру назначения в соответствии с правовыми нормами своих самопровозглашённых республик. В отличие, опять же, от Кучмы — частного лица.
Однако не эти аргументы, несмотря на то, что их нельзя просто игнорировать, являются основными для отказа Захарченко и Плотницкого участвовать в минских встречах. Если мы из правового поля переместимся в политическое, то ситуация станет ещё очевиднее.
Забудем вопрос о том, с кем разговаривать главам ДНР и ЛНР. Зададимся главным вопросом — о чём?
Напомню, 5 сентября был подписан минский протокол. Приведу его, он короткий:
1. Обеспечить немедленное двустороннее прекращение применения оружия. 2. Обеспечить мониторинг и верификацию со стороны ОБСЕ режима неприменения оружия. 3. Осуществить децентрализацию власти, в том числе путем принятия Закона Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (Закон об особом статусе). 4. Обеспечить постоянный мониторинг на российско-украинской государственной границе и верификацию со стороны ОБСЕ с созданием зоны безопасности в приграничных районах Украины и Российской Федерации. 5. Немедленно освободить всех заложников и незаконно удерживаемых лиц. 6. Принять закон о недопущении преследования и наказания лиц в связи с событиями, которые произошли в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины. 7. Продолжить инклюзивный общенациональный диалог. 8. Принять меры для улучшения гуманитарной ситуации на Донбассе. 9. Обеспечить проведение досрочных местных выборов в соответствии с Законом Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (Закон об особом статусе). 10. Вывести незаконные вооруженные формирования, военную технику, а также боевиков и наемников с территории Украины. 11. Принять программу экономического возрождения Донбасса и восстановления жизнедеятельности региона. 12. Предоставить гарантии личной безопасности для участников консультаций.
Вот эти пункты и являются тем, что можно назвать «повесткой дня минского процесса». Для любого человека очевидно, что НИ ОДИН пункт из этого протокола не выполнен. За исключением, разве что, последнего. Но и он выполнен, скорее всего, потому, что случая не было проверить. Причём очевидно, что протокол остался пустым звуком не по вине ДНР и ЛНР. Но и здесь самопровозглашённые республики пошли навстречу.
Понимая, что некоторые пункты протокола не могут быть выполнены украинской стороной из-за неприемлемых политических рисков, полномочные представители ДНР и ЛНР на переговорах трёхсторонней группы в Минске начали скайп-консультации с украинской стороной, пытаясь расширить повестку и внести в неё вопросы экономического взаимодействия (уголь, электроэнергия, гумпомощь и другие). Зачем? Да чтобы сдвинуть с места минский процесс и «зацепиться» за диалог.
Конечно, попытка дополнить минскую повестку экономическими вопросами была продиктована не только желанием сдвинуть с мёртвой точки сами переговоры, но и реальными проблемами как Новороссии, так и Украины. Но и эта попытка оказалась безуспешной. Украинская сторона отказывается вносить дополнения в повестку, и при этом не выполняет свои обязательства по минскому протоколу от 5 сентября.
В итоге возникает закономерный вопрос: зачем Захарченко и Плотницкому ехать в Минск? Чтобы поговорить ещё раз о том же самом? Чтобы зафиксировать отсутствие продвижения по минскому протоколу от 5 сентября? Это можно сделать, находясь в Донецке и Луганске. Так что ехать в Минск вести пустые разговоры избранные главы ДНР и ЛНР отказались. И правильно сделали. Уверен, что у них дома работы невпроворот.
Однако остаётся последний вопрос: зачем Киев с таким упорством настаивает на участии Захарченко и Плотницкого в пустых переговорах? Я начал с того, что «минский процесс» — сложная, многоходовая и многоуровневая игра. В том числе это игра ролей и позиций.
Порошенко позиционирует себя как президента всей Украины (напомню, что без всяких оснований), и потому он заинтересован в том, чтобы главы самопровозглашённых ДНР и ЛНР воспринимались как представители взбунтовавшихся ЧАСТЕЙ того целого — Украины, — президентом чего он якобы является. Поэтому для Порошенко важно, чтобы Захарченко и Плотницкий встречались и обсуждали судьбоносные для них вопросы с почётным пенсионером Кучмой, который официально не представляет никого, даже самого Порошенко.
С другой стороны, Захарченко и Плотницкий сделали предельный шаг навстречу, приехав в Минск 5 сентября. С тех пор прошли выборы, которые сделали их легитимными руководителями ДНР и ЛНР, и партнёром для них на переговорах о мирном урегулировании может быть только Порошенко или назначенное Киевом официальное лицо. А для очередных консультаций в Минске ДНР и ЛНР официально назначили полномочных представителей — Пушилина и Дейнего.
Если кому-то кажется, что всё это похоже на игру в песочнице, то он ошибается. Внешняя политика в самом своём основании имеет не только протокол, но и церемониал, который иногда позволяет сказать оппоненту то, что словами выразить нельзя, чтобы не вызвать прямую негативную реакцию. Вспомните коллективные фото, когда все мы анализируем, кто с кем стоит.
Вспомните цвета национальных рубашек на тихоокеанских саммитах. Много ещё чего можно вспомнить. Можно спросить у мидовцев или у ветеранов советологии, которые анализировали внутреннюю политику по тому, кто за кем входит в зал и кто в каком ряду сидит.
Так что при кажущейся суетливости всех этих соображений на фоне кровопролитной гражданской войны в Новороссии, они отражают один — и не последний по значимости — вектор той сложной «игры», которая называется «минский процесс». И не забудем, что призом в этой игре являются не только судьбы государств, но и жизни людей — наших сестёр и братьев.
Директор Центра либерально-консервативной политики им. П. Столыпина и П. Струве Александр Казаков
Источник
Источник - Русская весна
