Просроченный Минск: Украину не спасет ни отказ от выполнения своих обязательств, ни их выполнение
22 апреля 2016
22.04.2016 - 6:00
Смена украинского премьера, а также состоявшийся разговор между Владимиром Путиным и Петром Порошенко актуализировали тему выполнения минских соглашений и установления мира в Донбассе, пишет «Свободная Пресса».
В то время как власти ДНР объявили о готовности провести выборы 24 июля, в соответствии со сроками, определенными в тексте принятого в Минске документа, Украина продолжает искать возможности для уклонения от исполнения своих обязательств. Президент Украины Петр Порошенко в частности сообщил сегодня премьер-министру Дании Ларсу Лекке Расмуссену о резком ухудшении ситуации в Донбассе, таким образом обозначив в публичном пространстве повод для очередного переноса срока выполнения договоренностей.
Между тем, фанатичное нежелание Украины исполнить согласованный минимум условий по установлению мира в регионе свидетельствует либо о фатальном непонимании украинским руководством сложившейся ситуации, либо о попытках спекулировать «товаром», который стремительно теряет срок годности.
Давайте предположим, что оптимальное решение по урегулированию найдено, и обе стороны стали соблюдать Минские договоренности — отвели назад свои войска, Киев провёл конституционную реформу, даровав особый статус Донбассу и Луганщине, чего те требовали, и даже отказался вступать в НАТО. Принесет ли это стабильность Украине?
Станет ли этот «компромисс» для Киева поводом диктовать свои условия республикам, России, западным партнерам? И что реально могут получить республики от такого рода «щедрой уступки»? Разберем детально.
С момента провозглашения «народных республик» прошло два года. За это время в республиках появились собственные вооруженные силы, милиция, парламенты, налоговая и пограничная система, таможня. И это не виртуальные конструкции, а реально работающие структуры и системы, позволяющие обеспечивать обороноспособность, собираемость налогов, функционирование экономики, поддерживать жизнь населения на территориях.
На территории ДНР и ЛНР есть только одна валюта — российский рубль. По факту республики — это уже суверенные государства, зависимые от России не больше, чем Украина от США и других западных партнёров.
И тем самым республики, стабильность и безопасность их существования в текущем режиме зависят от выполнения минских соглашений в гораздо меньшей степени, чем Украина, для которой это является условием дальнейшего успешного развития отношений с Западом.
Для ДНР и ЛНР существует по сути только один неблагоприятный и нежелательный сценарий срыва «Минска-2» — это возобновление войны и карательных операций со стороны ВСУ и украинских вооруженных формирований. Для Украины невыполнение минских договоренностей сопряжено с множественными последствиями как внутри страны, так и на уровне международных отношений.
Но и исполнение минских договоренностей с течением времени теряет свою ценность как предмет торга.
Чем дольше Украина тянет с выполнением своих обязательств — тем более самостоятельными и дееспособными становятся республики, и тем призрачнее становится вероятность их реинтеграции в единое с Украиной пространство.
Быть может, Киев и способен отвести свои войска и даже гарантировать личную неприкосновенность от уголовного преследования тех, кто с оружием в руках боролся против ВСУ всё это время. Но что делать с местными выборами, которые должны пройти по украинским законам? Коммунистическая партия Украины, напомню, по украинским законам запрещена. А «Правый сектор»* разрешен и даже зарегистрирован как партия.
Вы можете представить себе людей вроде Дмитрия Яроша и Игоря Мосийчука, баллотирующихся на пост мэра Донецка? Я себе это как-то слабо представляю. А Вы ещё у местных жителей спросите, так получите настоящий развернутый ответ.
Контроль за границей — ещё она проблема. Согласно минским соглашениям, контроль границы во всей зоне конфликта должен быть передан Украине. Но как это осуществить, если сейчас по факту этот контроль осуществляют пограничные службы ДНР и ЛНР? Очень сомнительно, что республики откажутся от своих полномочий, ведь согласно тем же договоренностям, им гарантируются особые приграничные отношения с Россией.
Очевидно, что решить эту дилемму в рамках имеющегося договора невозможно.
Необходимость экономического восстановления Донбасса также была возложена на Украину. Она должна продолжить свою банковскую деятельность на территориях с особым статусом и восстановить систему социального обеспечения населения Донбасса. Но как это осуществить, если такая система уже есть в республиках, а сами рядовые украинцы не очень-то горят желанием «кормить» сепаратистов? Очередной камень преткновения на пути Донбасса в Украину.
Люди, начинающие размышлять о потенциальном будущем Донбасса после его возвращения на Незалежную, впадают в ступор, осознавая, что на общей судьбе двух регионов поставлен крест. Украинские политики же очень примитивно понимают минские соглашения. Им кажется, что, проведя конституционную реформу и выборы, они могут не просто вернуть территории, но и восстановить Украину в том виде и состоянии, в котором она была до 2014 года.
Они не понимают, что уже нет реальных механизмов приведения к общему знаменателю украинской государственности и республик Донбасса.
Председатель Народного Совета ДНР Денис Пушилин как-то заявил, что выполнение «Минска-2» может растянуться на 10–15 лет. За это время ДНР и ЛНР могут не просто стать равноценными Украине государствами, что уже фактически произошло, но и запустить новый собственный проект интеграции, но уже без Украины, зато с Россией. Экономический, по большему счёту, а затем и политический.
Новые идентичности и новые государственные системы, которые надо переваривать больше сотни лет — под силу ли это Украине?
Украинские политики попали в «спираль молчания» по вопросу общего будущего Украины и Донбасса.
Выбросить популистский клич «москаляку на гиляку» — это одно, а аргументированно ответить на вопрос, зачем нужен новой Украине Донбасс и что она будет с ним делать — это совершенно другое.
Фантомные боли пришедших к власти революционеров, мечтавших об ассоциации с Евросоюзом, а в итоге потерявших Крым и Донбасс, не дают взглянуть в глаза правде новой украинской элите.
Несомненно, здесь есть и вина европейцев, не настоявших на более детальном прописании условий Минских соглашений и оставивших их в довольно расплывчатом, допускающем множественные трактовки, варианте.
Если напрячься и попробовать проанализировать сложившуюся ситуацию, то можно выделить следующие сценарии развития ситуации.
Первый. Стороны отказываются от военного решения проблем и отходят на занятые позиции.
Международный правовой статус отколовшегося региона остается неопределенным, кто-то признает его государственность, но круг сочувствующих резко ограничен. Параллельно существуют две разные системы, формально втиснутые в рамки единого государства.
Для Донбасса это был бы неплохой сценарий, который дал бы ему время на восстановление и мирную жизнь.
Второй видится менее вероятным, хотя и желательным.
Какой-нибудь глава европейского государства инициирует новый формат переговоров, в ходе которых вырабатываются условия, удовлетворяющие обе стороны. Диапазон статуса Донбасса после подобных соглашений может оказаться весьма широким — от подобного тому, что имеет Республика Сербская в составе конфедерации Боснии и Герцеговины до признания мировым сообществом своей независимости.
Минус данного варианта событий — существенные временные и репутационные затраты для участников переговоров. В то же самое время это требует кардинального пересмотра всей парадигмы, в рамках которой развивается постмайданная Украина.
И третий вариант — не только самый трудноосуществимый, но и худший из всех возможных. Калька с операции «Буря» в Сербской Краине — с полной ликвидацией независимых республик и геноцидом населения.
Такой сценарий уже рассматривался украинскими военными и политиками, но в силу ряда факторов, наиболее решающими из которых является давление России и состояние самой украинской армии, данный сценарий не просто откладывается в «долгий ящик», но и уходит в разряд утопических.
Пока же ДНР и ЛНР в Киеве называют не иначе как «временно оккупированной территорией» — этот статус закреплен и в законодательстве.
Минским соглашениям он, понятное дело, не соответствует. Вообще, практически всё, что делают украинские власти с момента объявления АТО, направлено на затягивание исполнения условий минского протокола. Ресурсы страны в это время направляются на переформатирование Украины по военному образцу, но так как для осуществления третьего сценария разрешения конфликта необходим многократный качественный и количественный перевес над Донбассом, Киев снова и снова заходит на очередной круг милитаризации.
И пока исполнение Минских соглашений откладывается на новые сроки, Донбасс продолжает свой дрейф всё далее и далее от Украины, грозя разорвать скрепляющие их путы раз и навсегда.
* Запрещенная на территории РФ экстремистская организация
Смена украинского премьера, а также состоявшийся разговор между Владимиром Путиным и Петром Порошенко актуализировали тему выполнения минских соглашений и установления мира в Донбассе, пишет «Свободная Пресса».
В то время как власти ДНР объявили о готовности провести выборы 24 июля, в соответствии со сроками, определенными в тексте принятого в Минске документа, Украина продолжает искать возможности для уклонения от исполнения своих обязательств. Президент Украины Петр Порошенко в частности сообщил сегодня премьер-министру Дании Ларсу Лекке Расмуссену о резком ухудшении ситуации в Донбассе, таким образом обозначив в публичном пространстве повод для очередного переноса срока выполнения договоренностей.
Между тем, фанатичное нежелание Украины исполнить согласованный минимум условий по установлению мира в регионе свидетельствует либо о фатальном непонимании украинским руководством сложившейся ситуации, либо о попытках спекулировать «товаром», который стремительно теряет срок годности.
Давайте предположим, что оптимальное решение по урегулированию найдено, и обе стороны стали соблюдать Минские договоренности — отвели назад свои войска, Киев провёл конституционную реформу, даровав особый статус Донбассу и Луганщине, чего те требовали, и даже отказался вступать в НАТО. Принесет ли это стабильность Украине?
Станет ли этот «компромисс» для Киева поводом диктовать свои условия республикам, России, западным партнерам? И что реально могут получить республики от такого рода «щедрой уступки»? Разберем детально.
С момента провозглашения «народных республик» прошло два года. За это время в республиках появились собственные вооруженные силы, милиция, парламенты, налоговая и пограничная система, таможня. И это не виртуальные конструкции, а реально работающие структуры и системы, позволяющие обеспечивать обороноспособность, собираемость налогов, функционирование экономики, поддерживать жизнь населения на территориях.
На территории ДНР и ЛНР есть только одна валюта — российский рубль. По факту республики — это уже суверенные государства, зависимые от России не больше, чем Украина от США и других западных партнёров.
И тем самым республики, стабильность и безопасность их существования в текущем режиме зависят от выполнения минских соглашений в гораздо меньшей степени, чем Украина, для которой это является условием дальнейшего успешного развития отношений с Западом.
Для ДНР и ЛНР существует по сути только один неблагоприятный и нежелательный сценарий срыва «Минска-2» — это возобновление войны и карательных операций со стороны ВСУ и украинских вооруженных формирований. Для Украины невыполнение минских договоренностей сопряжено с множественными последствиями как внутри страны, так и на уровне международных отношений.
Но и исполнение минских договоренностей с течением времени теряет свою ценность как предмет торга.
Чем дольше Украина тянет с выполнением своих обязательств — тем более самостоятельными и дееспособными становятся республики, и тем призрачнее становится вероятность их реинтеграции в единое с Украиной пространство.
Быть может, Киев и способен отвести свои войска и даже гарантировать личную неприкосновенность от уголовного преследования тех, кто с оружием в руках боролся против ВСУ всё это время. Но что делать с местными выборами, которые должны пройти по украинским законам? Коммунистическая партия Украины, напомню, по украинским законам запрещена. А «Правый сектор»* разрешен и даже зарегистрирован как партия.
Вы можете представить себе людей вроде Дмитрия Яроша и Игоря Мосийчука, баллотирующихся на пост мэра Донецка? Я себе это как-то слабо представляю. А Вы ещё у местных жителей спросите, так получите настоящий развернутый ответ.
Контроль за границей — ещё она проблема. Согласно минским соглашениям, контроль границы во всей зоне конфликта должен быть передан Украине. Но как это осуществить, если сейчас по факту этот контроль осуществляют пограничные службы ДНР и ЛНР? Очень сомнительно, что республики откажутся от своих полномочий, ведь согласно тем же договоренностям, им гарантируются особые приграничные отношения с Россией.
Очевидно, что решить эту дилемму в рамках имеющегося договора невозможно.
Необходимость экономического восстановления Донбасса также была возложена на Украину. Она должна продолжить свою банковскую деятельность на территориях с особым статусом и восстановить систему социального обеспечения населения Донбасса. Но как это осуществить, если такая система уже есть в республиках, а сами рядовые украинцы не очень-то горят желанием «кормить» сепаратистов? Очередной камень преткновения на пути Донбасса в Украину.
Люди, начинающие размышлять о потенциальном будущем Донбасса после его возвращения на Незалежную, впадают в ступор, осознавая, что на общей судьбе двух регионов поставлен крест. Украинские политики же очень примитивно понимают минские соглашения. Им кажется, что, проведя конституционную реформу и выборы, они могут не просто вернуть территории, но и восстановить Украину в том виде и состоянии, в котором она была до 2014 года.
Они не понимают, что уже нет реальных механизмов приведения к общему знаменателю украинской государственности и республик Донбасса.
Председатель Народного Совета ДНР Денис Пушилин как-то заявил, что выполнение «Минска-2» может растянуться на 10–15 лет. За это время ДНР и ЛНР могут не просто стать равноценными Украине государствами, что уже фактически произошло, но и запустить новый собственный проект интеграции, но уже без Украины, зато с Россией. Экономический, по большему счёту, а затем и политический.
Новые идентичности и новые государственные системы, которые надо переваривать больше сотни лет — под силу ли это Украине?
Украинские политики попали в «спираль молчания» по вопросу общего будущего Украины и Донбасса.
Выбросить популистский клич «москаляку на гиляку» — это одно, а аргументированно ответить на вопрос, зачем нужен новой Украине Донбасс и что она будет с ним делать — это совершенно другое.
Фантомные боли пришедших к власти революционеров, мечтавших об ассоциации с Евросоюзом, а в итоге потерявших Крым и Донбасс, не дают взглянуть в глаза правде новой украинской элите.
Несомненно, здесь есть и вина европейцев, не настоявших на более детальном прописании условий Минских соглашений и оставивших их в довольно расплывчатом, допускающем множественные трактовки, варианте.
Если напрячься и попробовать проанализировать сложившуюся ситуацию, то можно выделить следующие сценарии развития ситуации.
Первый. Стороны отказываются от военного решения проблем и отходят на занятые позиции.
Международный правовой статус отколовшегося региона остается неопределенным, кто-то признает его государственность, но круг сочувствующих резко ограничен. Параллельно существуют две разные системы, формально втиснутые в рамки единого государства.
Для Донбасса это был бы неплохой сценарий, который дал бы ему время на восстановление и мирную жизнь.
Второй видится менее вероятным, хотя и желательным.
Какой-нибудь глава европейского государства инициирует новый формат переговоров, в ходе которых вырабатываются условия, удовлетворяющие обе стороны. Диапазон статуса Донбасса после подобных соглашений может оказаться весьма широким — от подобного тому, что имеет Республика Сербская в составе конфедерации Боснии и Герцеговины до признания мировым сообществом своей независимости.
Минус данного варианта событий — существенные временные и репутационные затраты для участников переговоров. В то же самое время это требует кардинального пересмотра всей парадигмы, в рамках которой развивается постмайданная Украина.
И третий вариант — не только самый трудноосуществимый, но и худший из всех возможных. Калька с операции «Буря» в Сербской Краине — с полной ликвидацией независимых республик и геноцидом населения.
Такой сценарий уже рассматривался украинскими военными и политиками, но в силу ряда факторов, наиболее решающими из которых является давление России и состояние самой украинской армии, данный сценарий не просто откладывается в «долгий ящик», но и уходит в разряд утопических.
Пока же ДНР и ЛНР в Киеве называют не иначе как «временно оккупированной территорией» — этот статус закреплен и в законодательстве.
Минским соглашениям он, понятное дело, не соответствует. Вообще, практически всё, что делают украинские власти с момента объявления АТО, направлено на затягивание исполнения условий минского протокола. Ресурсы страны в это время направляются на переформатирование Украины по военному образцу, но так как для осуществления третьего сценария разрешения конфликта необходим многократный качественный и количественный перевес над Донбассом, Киев снова и снова заходит на очередной круг милитаризации.
И пока исполнение Минских соглашений откладывается на новые сроки, Донбасс продолжает свой дрейф всё далее и далее от Украины, грозя разорвать скрепляющие их путы раз и навсегда.
* Запрещенная на территории РФ экстремистская организация
Источник - Русская весна
